– А если мы откажемся?

– Что значит откажемся? – окончательно растерялась учительница.

– Вот так, возьмём и не станем писать. Что вы сделаете?

Ответ учительницы Антон опять пропустил, очень уж нехорошо его кольнула злорадная усмешка, на мгновение мелькнувшая на лице Дениса – хотя никто другой её наверняка не заметил, слишком быстро она промелькнула.

– Я очень извиняюсь, но вы абсолютно не справедливы. Мы отказываемся писать контрольную.

– Мы, это Ваше величество Денис Стрельников? – зрачки учительницы сузились, взгляд налился нехорошей тяжестью.

«Зараза! Она повелась на его сценарий, пошла на конфликт. Но зачем это Денису? Продемонстрировать свою власть? Кому?»

– Мы – это весь одиннадцатый «А».

– А вы уверены, молодой человек, что абсолютно все в данном классе согласны получить единицу в угоду сомнительным амбициям некоторых его представителей?

– Уверен, – без тени сомнения ответил Денис. – И это не амбиции, а наше законное право отстаивать свои права.

Математичка раскрыла журнал и в полной тишине занесла над ним ручку, всё-таки сомневаясь.

И тут неожиданно встала та самая девушка, за которую Антон зацепился взглядом в первый день. Про неё он тоже собирался поразмыслить, но за остальными проблемами забыл. Как её зовут? Полина Лесникова, кажется?

– Я не отказываюсь писать, – девушка встала. Пользуясь тем, что сидит на первой парте, обернулась, посмотрела на остальной класс и с нажимом громко продолжила: – И ещё я считаю, что учителю виднее, как строить учебную программу и когда необходимо устраивать контрольные.

Класс замер, потом негромко загудел. Послышались шепотки: «Предательница». Антон же растерялся. Он должен сидеть тише воды, ниже травы? Слиться с толпой, это приказ отца и государственные интересы, чтобы не сорвать переговоры с Ратмором? Но сейчас пойти на поводу у Дениса – значит признать его лидерство и его право командовать. Но тогда стоит быть готовым к неприятностям, когда следующая выходка утянет и Антона. Или?.. Тут Антон поймал убийственный взгляд Дениса, которым он наградил девчонку, посмевшую противиться его воле. Неприязненные и хмурые взгляды остального класса… Соображения разума были мгновенно отброшены. Бросать девушку одну в беде – это подло.

– Я тоже не отказываюсь писать.

– Воробьёв? – уточнила учительница.

Быстро проставив в журнале единицы, математичка написала на доске задание. В гробовой тишине подождала, пока двое учеников его решат, забрала у них листки и покинула класс.

Субботним утром перед уроками в класс ненадолго зашла Тамара Борисовна и с укоризной объявила, что учительница математики пожаловалась директору на поведение учеников. Это вопиюще недопустимо, и она надеется, что больше подобного не повторится. При этом Денис остался как бы и ни при чём.

Большую часть воскресенья Полина неожиданно для себя провела дома. У бабушки, видите ли, накатили дурные предчувствия. В другое время Полина неизбежно бы возмутилась, хотя даже мама обычно с бабушкой в таких случаях не спорила. Пусть в остальном они ругались постоянно. Но именно сейчас на душе тоже висела тяжесть, какое-то мутное, закопчённое состояние, предчувствие чего-то нехорошего. И всё-таки к своей лучшей подруге Зине вечером Полина решила заглянуть, а бабушка, хоть и поворчала, всё же отпустила до соседнего дома.

Зина встретила подругу на пороге, и тут же скривила неприязненную гримасу. Полина уже приготовилась обидеться, особенно если Зина сейчас наедет на неё из-за контрольной по математике. Но Зина на секунду замерла, потом метнулась вглубь квартиры. И почти сразу оттуда послышался детский рёв и грозный окрик:

– На минуту вас двоих оставить нельзя. Чего опять не поделили?

Полина мысленно стукнула себя по лбу: «Ну я и дура». Сразу подумала о лучшей подруге гадость. Хотя могла бы с порога сообразить. Рыжие волосы Зина считала одним из своих главных козырей внешности, даже дома старалась заплетать – а тут они растрёпаны в стиле «ведьма прилетела с шабаша». И нет очков! Хотя очки Зина носила везде, разве что когда подходила к школе, снимала. Линзы ей были противопоказаны, а очки, по мнению Зины, портили внешность. Ну а что красивые миндалевидные глаза так широко смотрят из-за не очень хорошего зрения, так это только добавляло привлекательности в глазах мальчиков. Но если дома Зина тоже без очков, это означало одно: родители оставляли старшую сестру присматривать за младшими, а сами куда-то уехали. После однажды треснувшей линзы и двух ремонтов оправы, оставаясь с сестрёнками без поддержки, Зина очки снимала от греха подальше. Ибо сёстры-близняшки, скоро им как раз исполнялось пять, постоянно то мирились, то дрались. Ведь если попадалась интересная игрушка, то обязательно одна-единственная на двоих. Вот и сейчас в комнате наблюдалась типичная картина: две девчонки замерли по разным углам, смотрят друг на друга и дуются, а между ними посреди комнаты возвышалась старшая сестра, поочерёдно вправо и влево бросая грозные взгляды.

– Сил моих больше нет, – пожаловалась Зина. – Сегодня обе как с цепи сорвались. Как их буду укладывать спать, не представляю…

– А ты пообещай, что если они быстро приготовятся, я каждой прочитаю по большой сказке. А потом выключим свет, немного рядом посижу, и они уснут.

– Ага, присосаться к свежей крови, – пошутила Зина, но было заметно, что предложение о помощи её очень обрадовало.

Сказать всё оказалось намного проще, чем сделать. Легли в кровати близняшки вроде быстро. И даже уснули. Стоило выйти из комнаты, как одна тут же шустро выбежала следом:

– Я пить хочу.

Дали стакан, загнали обратно, вроде бы уложили. Зина предложила сесть в зале и поглядеть кино: родители как раз недавно купили интернет-ресивер, можно смотреть фильмы из интернета на большом экране телевизора, а не с компьютера на маленьком мониторе. Под это дело нарезали бутербродов, Зина пошла заваривать чай, а Полина мыть руки… Вернувшись, подруги обнаружили, что двух штук не хватает и ещё с двух кусков хлеба пропала колбаса.

– Это кто тот не спит? И кто-то уже зубы почистил!