Дома Полина несколько минут колдовала что-то с баночками, смешивая и укладывая в чайник. Потом пришлось какое-то время ждать, пока заварится. Наконец золотистый напиток был разлит по чашкам. Мягкий. Ласкающий вкус, чуть пряный чёрный чай, который отдавал мятой, зверобоем, вишней с малиной и ещё чем-то очень знакомым…

– Спасибо, что пришёл. Это действительно был классный день рождения.

А потом они долго целовались прямо на кухне, и обоим стало жарко, так, что Полина стянула блузку и расстегнула пуговицы у Антона на рубашке. А дальше оба опять стояли, прижавшись друг к другу обнажённой горячей кожей, и было опять жарко. Но этот жар согревал. И они опять целовались. И рука Антона крепко обнимала девушку за талию, понемногу сползая всё ниже… Лишь с огромным трудом Антон заставил себя остановиться, кое-как, даже не застёгивая рубашку, он натянул куртку и выскочил из квартиры, держа ботинки в руке.

Улица обожгла кожу морозным холодом. Это помогло собраться. Антон быстро оделся до конца и застегнулся. Радом возник фамильяр.

– Коготь, я идиот. Ты понимаешь? Это же она, супер-кошка! Я же чуть её сейчас в постель не потащил, а она бы и не сопротивлялась.

– Спокойно. Ничего не произошло, не знаю уж кого благодарить. И знаешь, в этот раз я считаю, что ты не виноват. И она не виновата. Зато теперь ты точно можешь быть уверен, что она отвечает тебе взаимностью.

Антон сипло выпустил воздух сквозь зубы. При всём иммунитете стражей и у него имелись слабые места. Напиток, заваренный с определённым составом трав. Причём выращены эти травы должны быть обязательно естественным путём и собраны рукой ведуньи. В более развитых мирах не раз пытались синтезировать полный аналог. Но он оказывался обычным успокоительным. А вот то, что сегодня заварила Полина, снижало иммунитет к алкоголю и раскрепощало подсознание. Каждого стража заставляли заучивать вкус напитка наизусть: замаскировать его невозможно, любая посторонняя добавка аннулирует эффект. Но сегодня Антон не видел и не слышал вообще ничего, за такую безалаберность хотелось надавать себе оплеух отдельно. Опять понадеялся на Когтя, забыл: чтобы не повредить защиту квартиры и не выдать себя, Коготь оставался снаружи.

– А Лео – поганец, – прорычал фамильяр. – Поймаю и уши обдеру, не посмотрю, что старше. Скрываться надумал. Я так понимаю, у него с хозяином Пустых свои счёты. Не он ли убил тогда отца Полины? Мало того что не рассказал про напиток, хоть и был обязан, так и не проявился, хотя тоже обязан, как заметил, к чему дело идёт. Нет, ему, видите ли, чтоб его не вычислили – важнее. Точно уши оборву, морде этой лохматой. И хвост.

*****

О том, как ей жить дальше, Полина думала весь следующий день. Но так и не нашлась, что сказать Антону и как назавтра в школе смотреть ему в глаза. Если он согласится с ней разговаривать. Самой-то себе не соврёшь, мол, это парень её обманул, а она уши развесила. Она не только его сама на день рождения пригласила, но потом чуть ли не на аркане к себе домой затащила. Целоваться и раздеваться тоже первая полезла сама… Непонятно уж, что на неё накатило. Да, перед собой можно признаться – Антон ей очень нравится именно как парень. Но это не повод добиваться внимания, пытаясь затащить в постель… От одной мысли о том, чего едва не случилось, сразу начинали гореть уши.

Ничего толкового в голову так и не пришло, поэтому в первый учебный день новой четверти Полина собиралась как черепаха. Давно убежала бабушка, ей сегодня надо было к восьми часам на другой конец города. Даже мама уже ушла, хотя обычно выходила позже дочери. А Полина всё собиралась. И специально выключила телефон. Если Антон всё же пришёл к подъезду её встречать, может быть, не дозвонившись и не дождавшись, побоится опаздывать и уйдёт? Тогда встречу можно будет оттянуть, а при одноклассниках он ругаться и обижаться не станет?

Когда хлопнула входная дверь, в первый момент девушка подумала – это мама вернулась.

– Полина, у нас беда! – Антон ворвался в её комнату, не снимая куртки и ботинок.

– У тебя ключ откуда?

– Вскрыл тонкой стороной. Потом объясню как. Полина, с Егором беда. Мне срочно нужна твоя помощь, супер-кошка.

Несколько секунд слова доходили до сознания, дальше Полина растерянно поинтересовалась:

– И давно ты знаешь? Мне, наверное, положено на тебя рассердиться?

– Два дня знаю. Позавчера узнал, потому что зелёный страж – это я. Твой чай на нас обоих подействовал одинаково. И так он действует только на стражей в сочетании с вином. Потом обещаю всё объясню.

Решить, надо ей испугаться, расстроится или всё-таки рассердиться, Полина не успела. Дверь квартиры распахнулась, и вошла мама.

– Мне кажется, Полина, что вот этого молодого человека и в самом деле лучше выслушать. Точнее, всем, так сказать, обменяться информацией. Всем, я сказала, – в голосе завибрировали стальные нотки. – Лео, немедленно проявляйся, лохматая ты бесстыжая морда. Других любителей вишнёвого варенья в таких объёмах у нас в доме не водится, этот молодой человек предпочитает яблочное. Ваш фамильяр, молодой человек, тоже пусть присоединяется.

Антон медленно кивнул, видимо, ему тоже было неуютно от того что, оказывается, и его инкогнито давно раскрыто. Потом, к удивлению Полины, гость прижал правую ладонь к сердцу и отвесил глубокий уважительный поклон хозяйке дома:

– Благодарю вас за доверие, госпожа Воронцова.

Щека у мамы нервно дёрнулась, голос прозвучал глухо, пусть и твёрдо:

– Этим именем меня называли последний раз давно… Слишком давно, – тут в комнате проявился Лео: первый раз Полина увидела на его морде настолько сконфуженное выражение. Мама немедленно переключилась на него. – Явился, интриган. Уши тебе оборвать.

– Я с удовольствием помогу, – в комнату вошёл… Тот самый крокодил в твидовом клетчатом пиджаке и с трубкой в зубах. – Позвольте представиться, Коготь. И уши этому обормоту я с удовольствием помогу оторвать с концами. Как и хвост. За то, что втравил хозяйку в сведение счётов, пользуясь её неопытностью в некоторых вещах.

В этот момент Лео, по-видимому, справился с растерянностью. Превратился во льва и увеличился до размеров письменного стола, за это заработал ещё один укоризненный взгляд от Полины – но проигнорировал.