— Понятно, — помедлив, прошептала девушка. — Я никому ничего не скажу. — После этих слов она почувствовала, что ее связь с Бернис стала теснее и крепче, и ей это очень понравилось.

— Думаю, тебе будет интересно узнать, что твой дедушка Чезаре — мой старинный друг, — сказала настоятельница.

— Друг? Так он знал, что семья Гольдони дает деньги монастырю?

— О да! Но, поверь, он был единственным, кто знал это точно. Понимаешь, дорогая, твой дедушка был выдающимся человеком, одним из немногих, кто понимал до конца ту важную роль, которую сыграл наш Орден в истории. Он хотел помочь нам в наших делах, поэтому однажды и заговорил со мной о тебе.

— Что?

Бернис кивнула:

— Да-да, он много говорил мне о тебе.

— Неужели это правда? — Джеки была ошеломлена. Она знала, что старик любил ее, но ей всегда казалось, что, как и во всех итальянских семьях, его интересовали только внуки.

— Твой дедушка внимательно следил за тобой, пока ты росла, — продолжала монахиня. — Он был посвящен в некоторые тайны Ордена.

Джеки посмотрела на Бернис долгим взглядом:

— Так вы считаете, что сам Бог послал меня к вам, как когда-то вас к Мэри Маргарет?

Настоятельница ничего не ответила, она долго сидела, погрузившись в свои мысли, потом сказала:

— Я верю своему сердцу. Видения бывают ложными, но с тобой случилось то же самое, что и со мной, когда я в первый раз пришла сюда: ты и я увидели образ воительницы. Это верное предзнаменование. — Бернис взглянула на девушку и улыбнулась: — Но все это не имеет никакого смысла, если у тебя об этом другое мнение.

— Нет, я тоже так думаю, — выпалила Джеки. — Я хочу сказать, что с того момента, когда я переступила порог монастыря, у меня появилось необычное ощущение. Что это? Говорит ли со мной Дона ди Пьяве или же рука Господа коснулась меня?

Настоятельница покачала головой:

— Я не могу ответить на этот вопрос. Ты сама должна сделать это. Сама во всем разобраться. — Она пытливо взглянула в глаза Джеки. — Тебе это интересно?

Бернис спрашивала таким тоном, словно речь шла о вечерней прогулке по саду, но девушка прекрасно поняла, что нужно потратить всю жизнь, чтобы разобраться в своих чувствах. Она немного испугалась и в то же время ощутила какую-то возвышенную радость, которую никогда раньше не испытывала.

— Да, — хриплым шепотом сказала Джеки. — Это очень интересно!

— Очень, — с удовлетворением кивнула Бернис. — Это хорошо, потому что с самого начала я знала, что ты — как и я сама — катализатор, человек, несущий перемены.

Она протянула руку и, когда девушка взяла ее в свои ладони, стала передавать ей свое харизматическое тепло.

— Это начало, — сказала настоятельница.

Когда Джеки думала о своем брате Майкле, ей казалось, что внутри него сидит волк, который отчаянно пытается прогрызть себе путь на волю. И это ее пугало. Девушка восхищалась врожденным умом брата, его смелостью и умением держаться на расстоянии от тех грязных дел, в которые с головой окунулся Чезаре. Но в то же время она не могла не понимать, как опасен этот затаившийся зверь, и ее бросало в дрожь. И все же что-то было в Майкле такое, что заставляло ее считать его родственной себе душой. Ночью он ей часто снился. Они стояли на поляне в дремучем лесу. Кругом была зловещая тьма, в ней притаились какие-то чудовища. Только на поляну падал свет луны. Высокий и симпатичный, Майкл сохранял абсолютное спокойствие, сама же она вся дрожала от страха.

— Майкл! — кричала она. — Помоги! Мне страшно!

А он улыбался своей особенной, еще мальчишеской улыбкой и словно ее не слышал. Тогда Джеки поняла, что она немая. Когда вдалеке раздались молитвенные песнопения, она схватила брата за руку и увлекла его навстречу опасности в лесную чащу. Освещенная луной поляна скрылась из виду. Их сердца бились в унисон. Зачем? Почему она это делала? Чего хотела от Майкла?

Когда девушка просыпалась, в ее голове стучала одна мысль: «На нас сейчас нападут, это моя вина. Зачем я увлекла за собой брата?»

Той жаркой июньской ночью, когда она забралась на крышу дома, Джеки в мельчайших подробностях помнила свой сон. Дедушка подарил брату телескоп — это был отличный подарок для мальчишки, страстно желавшего вырваться за рамки своего мира. Казалось, дедушка всегда знал, что нужно его внукам. Например, в тот день, когда ей исполнилось девятнадцать, он подарил ей книгу по истории Италии. В день своего рождения Чезаре получил от деда пистолет.

В ту ночь, забравшись на крышу, Джеки почувствовала, что от Майкла исходят особые волны, словно внутри него скрывается кто-то другой, ожидавший своего часа, чтобы появиться на свет. Брат молчал, словно обдумывал что-то важное. Она спросила его о звездах, хотя для нее они были такими же далекими и мертвыми, как латынь. К тому же звезды казались ей холодными и совсем чуждыми. Однако девушке очень хотелось поговорить с братом, но она не знала, как объяснить ему свое появление на крыше. Майкл любил уединяться, всегда был сосредоточен, и это тоже ее пугало.

Как же глупо она вела себя в ту ночь! Девушке хотелось рассказать брату о том необычном будущем, которое ждет ее в стенах монастыря, но в самую последнюю минуту не решилась этого сделать. Ведь она поклялась Бернис никому не рассказывать об Ордене Доны ди Пьяве. Но в Майкле было что-то такое, что тянуло ее к нему, и она чуть было не нарушила свою клятву.

В ту ночь, когда убили деда, Джеки поняла, что в брате проснулся и почти вырвался на волю тот зверь, который сидел в нем уже давно. Обыденность и сон непостижимым образом слились воедино и образовали некую новую реальность — они стояли вместе в непроглядной темноте, и она поняла, зачем схватила брата за руку и увлекла за собой прочь от залитой лунным светом поляны. Все из-за того страшного зверя в Майкле, который одновременно и пугал, и притягивал ее.