Огненный поток уносил Майкла. Он опалял мозг тысячей ослепительных взрывов, высасывал воздух из легких. Боль кричала, ревела, вопила в каждой клетке тела. Она вытесняла все другие чувства, не давала сосредоточиться и найти то единственное, что сейчас было необходимо. Майкл шаг за шагом отступал перед болью. «Найди центр поединка. Найди и направь туда всю свою энергию, — шептал голос Тсуйо. — Найди центр поединка». Но пламя заглушало шепот. Боль пульсировала и билась, будто хищная птица. Майкл отступал и отступал перед нею, пока не понял, что дошел до края. Дальше была лишь тишина. Безмолвие и покой. Там уже нет боли, там нет ничего, кроме безмолвия и покоя. Один шаг. Только один шаг, и все будет кончено. «Остановись! — шепот перерос в крик. — Остановись! Ему только этого и надо». Безмолвие и покой. Покой и безмолвие. «Найди центр поединка! Найди центр поединка!» Поединок уже окончен. Я победил боль, перехитрил ее, еще шаг, и я избавлюсь от нее навсегда. «Нет! Поединок впереди! Найди его центр!»

Майкл открыл глаза. Масаси почти достиг своей цели, почти убедил Майкла, что центр поединка находится в его мозгу, что его противник — боль. Но Майкл все-таки сумел остановиться на самом краю пропасти. Когда огненная река боли уже готова была унести его туда, где властвует тьма, Майкл нашел то, что искал. Он нашел центр поединка. И с этого мгновения уже не имело значения, есть у него меч или нет. Центр поединка был в его руках. И туда Майкл направил свою энергию. Майкл превратился в Кара. В пустую оболочку, наполненную силой.

Он ударил Масаси головой в нос. Послышался хруст, хлынула кровь. Масаси пошатнулся, отступил и поднял катану. Майкл надвигался на него медленно и неотступно. Его мысль не останавливалась ни на чем конкретном. Майкл ничего не планировал, он действовал, не подчиняясь правилам боя, которым был обучен с детства. Он не стремился сосредоточиться на чем-то одном. Казалось, он ничего не видит. Он не следил за действиями Масаси, не следил за лезвием его меча. В эту минуту он был Кара.

Майкл сделал неуловимое движение, и вот уже меч Масаси на полу. Масаси растерянно отступил, но мгновение спустя выхватил танто и стремительно ударил Майкла тяжелой рукояткой по виску. Раскаленные иглы впились в голову Майкла. Он упал на колени. Масаси поднял меч. Он уже собирался нанести удар, когда услышал шум за спиной. Масаси быстро обернулся. В футе от него стоял Кодзо Сийна, держа в руках священный меч Такеру.

— В чем дело? — Масаси даже улыбнулся при виде дряхлого старика с катаной в руке. — Что вы здесь делаете? — Он стиснул в левой руке документ Катей, отныне дающий ему власть над Сийной. — Уходите, вы мне не нужны.

— Напротив, — возразил Сийна, — теперь, когда ты выполнил свою миссию, и у Дзибана есть «ФАКС», уйти предстоит тебе. Вот зачем я здесь.

С невероятной для своего возраста быстротой Сийна сделал выпад. Древний меч пронзил грудь Масаси.

Масаси, даже не успев принять оборонительную позицию, пошатнулся от удара. Острие меча пронзило его насквозь и вошло в стену. Масаси с шумом выпустил воздух, на губах его показалась кровавая пена.

— Ты самонадеянно полагал, что все рассчитал, — злобно сказал Сийна. — Полагал, что взобрался на самую вершину. Но ты ошибся. Я не знаю, каким образом тебе удалось пронюхать про мою сделку с русскими, но сейчас это уже совершенно не важно. Ты покойник. — Скривив губы, он повернул лезвие меча в груди Масаси.

Масаси зарычал от боли и ярости. Он посмотрел в глаза Сийны и увидел, как в их стеклянной старческой глубине хохочет его отец Ватаро Таки.

— Это несправедливо, — прошептал Масаси. Ватаро перестал смеяться. Теперь он пристально смотрел на Масаси и приказывал. Масаси, собрав остаток сил, швырнул документ Катей в открытую хибати.

Сийна, пронзительно закричав, вырвал меч из груди Масаси и бросился к горящему свитку. Улыбаясь окровавленными губами, Масаси смотрел, как свиток в руках Сийны превращается в пепел. Все кончено. Он закрыл глаза.

Далекий свет виделся ему в темной и холодной ночи. Озноб пробежал по телу. Масаси начал медленно сползать на пол. Он падал, но ему казалось, что он парит в воздухе. Он видел огни Токио, освещенную бухту, суда на приколе. Он чувствовал, как темная злоба приближается к нему, но ему уже не было до этого никакого дела. Он был далеко. Потоки воздуха поднимали его все выше и выше, унося прочь от боли и страха. Он вспомнил историю, рассказанную в детстве отцом. Историю о маленьком мальчике, заблудившемся в ночном лесу. Темные тени обступали мальчика со всех сторон, злобное рычание заставляло его вздрагивать и сжиматься от ужаса. От страха он даже не мог плакать, ноги его не слушались. Он стоял на месте, окруженный страшным и непонятным миром. И вдруг из-за черных облаков выплыла серебристая луна. Поток мерцающего света хлынул сверху. Мальчик поднял голову и увидел серебристые ступени, уходящие вверх. Он начал подниматься по этим ступеням, с каждым шагом становясь все легче и легче. Он уже не шел по лестнице, а парил над ней, цепляясь руками за ступени. Он взглянул вниз и увидел темный лес и черные облака, скользящие над верхушками деревьев; злобный вой доносился из леса. Ему снова стало страшно, и от страха он выпустил ступеньку из рук. И тут страх исчез, уступив место восторгу. Он парил в воздухе, недоступный ужасу, исходящему от темного леса.

То же самое чувствовал сейчас и Масаси. Восторг, охвативший его, был столь огромен, что Масаси забыл обо всем, что удерживало его на Земле. Он снова был маленьким мальчиком, парящим над лесом и облаками. Он снова слушал отца, замирая от ужаса и восторга.

«И мальчик больше не испытывал страха», — говорил голос Ватаро.

«Почему?» — спрашивал Масаси.

«Потому что отныне весь мир принадлежит ему. Темный лес и огни его деревни, поля и река — все принадлежит ему. Он летит над ними, свободный и бесстрашный. Он ищет свет, находит и летит к нему».