— Я не уверен, дядя Сэмми. По-моему, он с самого начала намеревался обязательно найти у американцев болевую точку. Нашел ее и использовал на все сто. Он сыграл на гоноре вашего гения экономики, спровоцировал его на открытое оскорбление. По японским понятиям, Ямамото в какой-то степени «потерял лицо», но в том-то и соль, что сделал он это намеренно.

— Да нет, просто произошла досадная случайность, — настаивал Джоунас. — Президент вручит японскому послу ноту с извинениями, и инцидент будет исчерпан. К концу недели все снова усядутся за стол.

— Делегация Ямамото проведет свой заслуженный уик-энд в Токио, — предрек Майкл.

— Ни за что не поверю.

Майкл попытался убедить дядю Сэмми.

— Поймите, Ямамото и нужно было, чтобы переговоры сорвались, но при этом он еще хотел, чтобы ответственность за срыв несли американцы. Как вы считаете, какие у него могли быть причины желать этого? Насколько важны сами переговоры?

— Крайней важны, — ответил Джоунас. Задумчиво глядя на реку, он отпил еще кофе. — Ты слышал что-нибудь о законе Смута — Холи? В тридцатом году Конгресс ввел внешнеторговые ограничения, которые сделали Америку изоляционистской страной. Они послужили одной из причин Великой депрессии. Никакого экспорта, никакой работы, полный экономический хаос и развал. Компании десятками и сотнями объявляли о банкротстве. В общем, кошмар. И если ты прав, то дело идет к повторению этого кошмара. Старая образина говорила правду: наша экономика затрещит по всем швам и полетит к черту. Мы беспомощны, словно слепые щенки. Бюджетный дефицит висит камнем на шее и не дает вздохнуть. Средний Запад уже загибается, и не видно, каким способом можно этому воспрепятствовать.

Да, есть вероятность, что ты прав. Японцы — словно свора шакалов. Если они учуяли нашу слабину и решили нажиться на ней... Пожалуй, мы действительно влипли. «Ямамото Хэви Индастриз» разрабатывает сверхсекретный реактивный истребитель. Они нас и близко к нему не подпускают. Мы постоянно давили на японцев, чтобы они увеличивали военный бюджет на покупку американской боевой техники. «Макдоннел-Дуглас» и «Боинг» получали от них заказы на десятки миллионов долларов. Теперь же, если Нобуо Ямамото запустит свой истребитель в производство, он выбьет почву из-под ног крупнейших авиакосмических концернов.

— Вот, значит, чем вы с папой занимались, — проговорил Майкл. На него произвел впечатление неожиданный экскурс в мир большой политики и огромных денег. Но в конце концов пришел-то он сюда, чтобы узнать подробности гибели отца, и ни на минуту не забывал об этом. — Трудно поверить: все эти годы я не имел ни малейшего представления о том, чем занимается ваше Бюро.

— А что ты думал? — полюбопытствовал Джоунас.

— Сам не знаю, — признался Майкл. — Вывеска «Международное экспортно-торговое бюро» мало о чем говорит.

— Разве тебя не разбирало любопытство? — настаивал Джоунас. — Ведь каждому ребенку хочется знать, чем занимается его отец. Ты спрашивал его об этом?

— Он отвечал, что ездит в командировки, в общем, путешествует по Европе, Азии и Латинской Америке.

— И все?

— Однажды обмолвился, что служит своей стране, как умеет.

— Вот как, — протянул Сэммартин, и интонация, с которой он это произнес, свидетельствовала о том, что они подошли к трудной части разговора.

Он достал из внутреннего кармана серый конверт и протянул его Майклу.

— Что это? — спросил Майкл.

— Посмотри фотографии, — сказал Джоунас. — Ты хотел узнать, как погиб твой отец. Гляди. Снимки сделаны меньше, чем через час после катастрофы. На них видно, что пожар был не менее, а может быть, даже более страшен, чем само столкновение. Большинство травм — смертельные.

Руки Майкла дрожали, когда он рассматривал фотографии обугленных останков — останков его отца. Дойдя до последней, он поспешно запихнул фотографии обратно в конверт и закрыл его. К горлу подкатывала тошнота. Ни одному сыну не следует видеть своего отца вот таким... Майкл резко вскинул голову.

— Зачем вы мне это показали?

— Ты просил рассказать, как он погиб. На этот вопрос нелегко ответить. Важно, чтобы ты отдавал себе полный отчет в последствиях своей просьбы. — Джоунас забрал из его рук конверт, положил его в папку, закрыл ее и опечатал с помощью маленькой металлической печати. — Твой отец не солгал, сказав, что служит стране, и его слова не были эвфемизмом. — Он отложил папку в сторону. — Их следует понимать буквально.

— Мне известно, что такое правительственный служащий, — сказал Майкл. В его мозгу возник голос Одри, тихо и проникновенно звучащий в ночной тиши. «Ты знаешь, как папа погиб?» Она явно что-то подозревала. И еще: «Ты же у нас привидение. Тебе лучше знать».

— Так вот, во-первых, много лет назад я сам придумал это название — «Международное экспортно-торговое бюро», — продолжал Джоунас. Во-вторых, в действительности такой организации не существует. Во всяком случае, она не выполняет никаких функций в мире собственно международной торговли, бюджетов, тарифов и прочего.

— Почему же тогда вы присутствовали на переговорах столь высокого ранга? И как вам удалось провести туда меня? Джоунас одарил его укоризненной улыбкой.

— Видишь ли, после стольких лет работы я, смею думать, приобрел некоторый вес в Вашингтоне.