– Кого я вижу! Васо-прикольщик! Какими судьбами?

– Здорово, Мелкий! Не поверишь, по работе к вам.

Мелкий, или Лёха Меликов работал в универе охранником. Его прозвище было из той серии, что никак не вяжется с внешностью обладателя. Это был здоровый лось, в юности серьезно занимавшийся тяжелой атлетикой. В общем, мы и познакомились с ним в качалке, еще когда я на первом курсе учился. Тогда я его Мелким и окрестил. Прижилось, блин. С этим кадром тоже было выпито немало, плюс к тому Мелкий был не дурак покурить травы. Узнав, что я по работе, Лёха сразу насупился.

– Только не говори, что ты теперь в ментовке пашешь, – пробурчал он.

– Нет, Мелочь, я журналистом стал. Газету новую выпускаем. Скоро увидишь, отрыв башки гарантирую!

– Да ну! – сразу просиял Мелкий. – Я тебе всегда говорил, что ты голова! А помнишь, как ты воздушную тревогу по радио на весь универ объявил…

– Было дело… – перебил я. Мне не хотелось терять время. – Но ты, блин, телепат хренов. Радио бы мне сейчас очень пригодилось. Пух на месте?

– Ясен красен, – заулыбался Лёха. – Никак решил вспомнить молодость? – кричал он уже мне вслед.

Мне было некогда предаваться длительным, хоть и приятным воспоминаниям с Мелким, и я поспешил в радиорубку, где вот уже одиннадцатый год подряд работал диджеем Александр Сергеевич Пушкин, а для своих просто – Пух. В отличие от своего полного тёзки, светоча русской поэзии, наш Пушкин был его зеркальным отражением. Диджею Саше было уже за тридцать, он имел пивной живот, коллекцию музыкальных дисков, с известными ему одному группами, и компьютер, который занимал большую часть его свободного времени. Нормальный джентльменский набор неудачника по женской части. Единственное, что объединяло двух Пушкиных, – черная курчавая шевелюра.

– Привет, красавчик! – сказал я голосом Мэрилин Монро. – А не поставишь для меня аргентинское танго?

– Васо! Здорово, приятель! – Пух стиснул меня в объятиях, припечатав к моей рубашке солидную долю хлебных крошек. – Ты какими судьбами?

– Надо бы воспользоваться твоим микрофоном, – с ходу пояснил я.

– Э, нет! Меня за тревогу твою чуть не вышвырнули, хочешь, чтобы я совсем без работы остался?

– Не волнуйтесь, Пушкин, – успокоил я диджея. – На этот раз все будет тип-топ.

Комбинация была несложная. В универе я был на короткой ноге со всеми, кто там работал, и с помещением проблем не возникало. Текст сообщения я набросал минут за пять и, когда наступил большой перерыв между парами, объявил на весь вуз: «Уважаемые студенты, преподаватели и сотрудники университета! Сегодня в 17.00 в актовом зале состоится собрание, посвященное проблемам современного общества в нашем городе! На повестке дня будет много интересных тем, таких как “Нежелательная беременность”, “Гомосексуализм – добро или зло?”, “Секс как средство управления” и т. д.!».

Я вспомнил, что когда учился на четвертом курсе, к нам в универ приезжал какой-то профессор кислых щей и что-то заунывно втирал нам про сексуальные отношения. Это была идиотская инициатива ректора, который вдруг озаботился воспитанием студентов. Никто не был готов выслушивать скучные ученые речи, но поржали все тогда от души. Мы задали профессору столько провокационных вопросов, что он, краснея, сбежал из зала. Так уж вышло, что я был кем-то вроде живой легенды в нашем вузе за свои многочисленные проделки, поэтому не сомневался, что какая-никакая фокус-группа точно соберется. Но неожиданностью стал полный зал.

Собрание прошло на ура. На этот раз в роли профессора выступал я, и такой метод обучения явно нравился молодым студентам. Наши зачуханные преподы и консерваторы-деканы тоже были довольны. Впервые в актовом зале шел открытый ожесточенный спор насчет секса и наркотиков, гомиков и лесбиянок, убийств и изнасилований. За пару часов все население универа погрязло в пороке.

Это была победа! Мне удалась разведка боем. Попал в точку, что называется. За несколько дней я оббегал все городские вузы и провел аналогичные собрания. Я выбрал самые запретные, самые неприличные и непристойные темы, и они сработали. В заключение каждого выступления я спрашивал: хотели бы вы видеть подобную информацию в газетах? Студенты орали так, будто они уже были готовы оформить годовую подписку.

Мне достались молодые мамы, домохозяйки и даже бабульки. Самый бесперспективняк, короче, я бы предпочла банкиров, аналитиков, искусствоведов. Однако за задание взялась без возражений. Опытный профессионал или по-настоящему талантливый журналист сделает конфетку из любого материла. А уж когда его примут и одобрят, можно будет намекнуть, чего это стоило. Слегка. Так, чтоб это казалось самостоятельной мыслью, пришедшей руководству в голову.

План и легенда были такие: я – молодая мама, с мужем недавно переехала в новый район и теперь хочу отдать ребенка в садик. Причем нужен не просто садик, а такой, чтоб дитятко мое там обласкали, английскому научили и меню специальное на обед и полдник подобрали.