– Да с вами никто и не спорит, Генрих Викторианович, – успокоила его Эртониза. – Нас вполне устраивает ваша кандидатура. Тем более вы сами вызвались. – Она лукаво улыбнулась.

Ректор была в курсе, почему профессор так рвется ехать, а недавно буквально требовал отправить его на практику. Матушка холостого вампира всерьез решила женить сына и регулярно в ультимативной форме звала на семейные обеды и ужины, из которых устраивала смотрины подходящих, по ее мнению, невест. А задание академии – такой отличный повод избавиться от докучливых дам еще на какое-то время, ведь в практике этим летом Кронову было отказано.

– Раз с сопровождающим определились, Лэри, подготовьте бумаги для завхоза. Пусть оформляет командировку, – распорядилась Эртониза.

Марья вскочила и, волнуясь, начала еще рассказывать про Пыжика и студентов.

– Коменданту бытового общежития тоже можно оформить командировку, – решила ректор. – Два мужчины в сопровождении лучше, чем один. А у студентов каникулы, и как они их проводят – это дело только их и их родителей. Впрочем, и Ровгон, и Лисовские совершеннолетние, так что это только их дело. С подготовкой и отъездом не тяните, – добавила она, обращаясь к Марии Спиридоновне. – Неизвестно, сколько у нас времени.

«Похоже, только я не рвусь туда ехать», – думала Марья, покидая ректорский кабинет после собрания.

Пафнутий Саврасович сидел на своем рабочем месте, за столом, и не спеша потягивал чай из большой кружки, закусывая его колотым сахаром. Острые зубы гоблина-завхоза со смачным хрустом разгрызали кусок, а потом следовало не менее смачное хлюпанье чаем. На Марию Спиридоновну, пришедшую за имуществом, положенным ей как оформленной в командировку, он смотрел с отеческой укоризной и выдавать все согласно бумагам как-то не спешил.

Наконец Марья, сидевшая на колченогой табуретке для посетителей напротив стола завхоза и не притронувшаяся к предложенному и ей чаю, не выдержала:

– Пафнутий Саврасыч, а что это вы время тянете? Ведь все равно выдать придется, бумага-то вот она. И подпись ректора стоит. Все как положено! – Она для пущей убедительности потыкала пальцем в лист со списком.

– Вот умеешь ты, Марья, момент испортить! – Гоблин зыркнул на нее из-за кружки. – Выдать-то выдам, но вот какого качества и что конкретно – это вопрос!

– И когда это я вдруг в немилость впала? – Мария Спиридоновна не могла вспомнить ни одного момента, где бы они с завхозом не ладили. Он всегда помогал ей и советом, и делом, а его роскошная жена стала Марье лучшей подругой.

– Так ведь порча вверенного имущества за вами числится! —Завхоз достал из ящика стола здоровую амбарную книгу и, открыв на закладке, с выражением прочел: – Выдано: половник суповой, поллитровый – одна штука. Материал сталь, гномья работа, штамповка. Получали такой? Помните?

– Ну помню, получала. – Мария Спиридоновна порядком озадачилась поведением завхоза, она, конечно, слышала про любовь гоблинов к порядку, квитанциям и распискам, но не сталкивалась еще с тем, до какой степени это доходит.

– Вот! – Голос Саврасыча приобрел ворчливость, завхоз откинулся на спинку стула и продолжил: – А что вернули? Материал неизвестный, красновато-коричневый металл, две вмятины на разливной части и магическая составляющая непонятного свойства, которой данный предмет, выданный, между прочим, под вашу ответственность, до сих пор не обладал. Это ж если каждый будет возвращать не то, что взял, а что попало, у меня тут бардак образуется вместо склада. А еще, – он многозначительно поднял вверх указательный палец, – магические вещи должны храниться в другом помещении, во избежание, так сказать, влияния на немагическое имущество. – Он обвел рукой пространство у себя за спиной. – А из-за вас, милейшая Мария Спиридоновна, у меня тут чуть все не нарушилось. Понимаю, – гоблин хитро прищурился и ехидно заулыбался, – молодость там, романтика в голове, но нельзя же так безалаберно относиться к казенным вещам. Уж от вас-то я этого не ожидал. И кстати, всякие сопутствующие обстоятельства, – он кивнул на крылья у Марьи за спиной, – это не оправдание. Голова-то у вас на месте осталась, а хозяйственный опыт никто не отменял.

Во время этого маленького выговора Марья то краснела, то бледнела, не зная, как оправдаться. По ее мнению, никакого бардака на складе не было. Аккуратные шкафчики и стеллажи, коробки и стопки вещей. Даже для завзятого перфекциониста склад выглядел бы идеально, как с картинки. Допив чай, Пафнутий подобрел и резюмировал:

– Надо бы, конечно, за порчу-то из зарплаты вычесть… но тут О'Валинтер подсуетился и забрал как лабораторный образец. Получается, что вроде как за новый экземпляр для исследований премия положена. То бишь в ноль! А ноль – это по бумагам то, что ничего получается. Поэтому заберешь свой половник у артефакторов в лаборатории. Будет тебе сувенир, на память о практике. Может, те уже полезное что там наизучали. – Гоблин почесал свой внушительный нос и потянулся за списком. – И что тут у нас?

– Список Петр Семенович составлял с Лэри, сказал, что если вдруг чего, то пусть все будет на всякий случай, – тут же сразу попыталась объяснить внушительный перечень заявленных предметов Мария Спиридоновна.

– Это хорошо! Продуманный мужик, на всякий случай – это мудро. Хоть и населенных пунктов там полно, но неизвестно, куда занесет. И ты молодец. – Он хихикнул. – Раз заявка от Пыжика, то по возвращении с него и спрос! Поэтому пусть сам и получает! Ишь, даму отправил договариваться. Ты пойди погуляй лучше, с подругами перед отъездом попрощайся, к артефакторам сходи, тебя там еще Лизавета искала. Вот и займись. А Пыжик пусть сам ко мне идет. – Гоблин причмокнул губами и мечтательно заметил: – Мы с ним анисовки на дорожку, по чуть-чуть.