— Артур не мой, а Фарида.

Произнёс тогда.

— Ты делал ДНК?

Кивнул.

— Хотел узнать правду.

— Во всём, что произошло есть моя вина. И я не знаю, как жить дальше. Помню, давно Фарид говорил, что женится на Адиле, но я дурак думал, это глупости, детская влюблeнность, которая просто забудется. А после того как я сообщил, что она станет твоей женой, он ничего не сказал. Даже не пытался поговорить со мной.

— А если бы сказал? Ты бы дал им быть вместе?

— Я бы не препятствовал, но знаю, что им бы не дал быть вместе твой свёкор.

Я не выдержал и повысил голос.

— Я вас не понимаю! Кто вы такие, чтобы решать за своих детей? Вот ты! Разрушил жизнь своих детей. Один теперь в могиле, а я один, без любимой женщины. А он- я показал рукой в сторону стекла, — остался без обоих родителей. Ты теперь счастлив?

— Нет. Я поздно понял, что натворил и самое страшное, что изменить ничего нельзя.

Отец стоял и плакал, я впервые увидел Максуда Кайсарова со слезами на глазах. Только мне не было его жаль, всё, что сейчас происходит, только его вина. Повернувшись, чтобы уйти, увидел своего свёкра, который стоял и по его глазам было понятно, что слышал он абсолютно всё. Тогда я думал, что нельзя быть ещё более жестоким, чем мой отец, но мой свeкор, переплюнул его и, узнав о внебрачной связи своей дочери с лёгкостью отказался, от внука.

Так и остались мы с Артуром одни.

Когда малыш уснул, я наконец-то отошёл от стекла и прямиком направился в кабинет врача. Доктор много говорил на непонятном языке, сыпал медицинскими терминами, но суть я уловил. Артура можно будет забрать домой, примерно через неделю, и до этого мне нужно всё приготовить для сына в новом доме.

* * *

— Таир, ну куда ты собрался? Артур совсем ещё маленький.

Мама бегает с внуком на руках, пока я стараюсь сложить в чемодан всё необходимое.

— Врач сказал, что Артур хорошо развивается и дорогу он тоже должен перенести нормально. Только из-за этого я еду на поезде, а не лечу на самолёте.

— Ну может, хоть ребeнка оставишь с нами, а сам лети.

— Нет!

Это просто невозможно, за весь месяц я общаюсь только с матерью и то только на территории моего нового дома.

После похорон я собрал все свои личные вещи и переехал в съёмную квартиру, а за месяц нашёл дом в спальном районе города с прекрасной инфраструктурой, рядом есть парк, детский сад и даже школа близко. Сначала была мысль вообще уехать в другой город, но потом решил не пороть горячку, всё-таки здесь моя работа.

— Ну пожалуйста, сынок, подумай хорошо.

Мама не оставляет попыток свести меня с отцом и мне снова приходится объяснять все мои решения.

— Мам, я уже сказал, что все мои отношения с отцом разорваны. Хватит искать поводы, чтобы свести нас. Мой сын не попадeт под влияние своего деда.

— Максуд раскаивается! Он всё уже понял, и больше не будет лезть в твою жизнь.

— Я это слышал много раз. Разговор окончен.

Мама вздыхает и прижимает ребёнка крепче.

— И сколько времени ты планируешь провести в отъезде?

У меня нет ответа на этот вопрос, я проведу в Мурманске столько времени, сколько потребуется, чтобы Снежана меня выслушала и простила.

Мама уехала, я покормил сына и уложил спать. Смотря в его безмятежное лицо, я прошептал.

— Я надеюсь, что ты покоришь сердце прекрасной женщины и она не сможет отказать мне.

В кармане домашних штанов я сжимаю коробочку с кольцом, которое купил вместе с билетами на поезд до Мурманска.

Снежана

Стою на железнодорожном вокзале, ожидая поезд. Очень переживаю, всё-таки мы так долго не виделись. Вижу приходящий поезд и бегу на перрон, хотя бегу это сильно сказано, скорее иду походкой уточки, но стараюсь быстрее добраться до цели.

— Вика!

Кричу подруге, как только вижу блондинку, выходящую из вагона.

— Снежана!

Мы бросаемся друг к другу и обнимаемся.

— Как же я соскучилась!

— Взаимно дорогая! Питер совсем стал тусклый с тех пор, как моя единственная лучшая подруга уехала.

Вика крепче прижимает меня и тут же получает пинок в живот.

— Ой!

Немного отодвигается и смотрит на мой большой живот.

— Походу Каролине не нравятся объятия.

— Да, она не любит, когда её личное пространство нарушают.

— Тогда давай не будем больше злить нашу принцессу и пойдeм отсюда.

Я огляделась по сторонам и увидела, что на перроне остались лишь мы и ещё одна пара влюблённых, которая не могла отлипнуть друг от друга.

— Пошли дорогая. Я такой торт испекла к твоему приезду, пальчики оближешь.