Финно-угорские народы с древнейших времен обитали на лесных просторах севера Восточной Европы и Западной Сибири — от Финляндии и Карелии на западе до Зауралья на востоке — вместе с близкородственными самодийскими народами Крайнего Севера: ненцами, нганасанами и другими. Родственные финно-угорские и самодийские языки составляли некогда единую «семью», названную уральской: Уральский хребет был географической осью, вокруг которой формировались финно-угорские и самодийские народы. Недаром в мифах зауральских (обских) угров Урал считается брошенным на землю поясом бога, сотворившего мир, а у коми — перьями гигантской громовой птицы.

Леса, где обитали финно-угры, не были непроходимыми, особенно для опытных охотников и рыболовов, которые привыкли использовать реки не только как источник рыбных богатств, но и как способ добраться в другие места и земли. Неудивительно, что в финно-угорских мифах реки текли и на тот свет, в преисподнюю. Древние водные пути соединяли области и народы, относящиеся к разным языковым семьям и культурным традициям (хозяйственно-культурным типам). Охотники тайги и тундры издревле обменивали продукты охоты (прежде всего ценные меха) на продукты скотоводства, земледелия, а начиная с бронзового века и металлургии у своих южных соседей: индоевропейцев, общих предков индийцев, иранцев, греков, германцев, славян. Недаром Мир-сусне-хум, один из главных героев обско-угорской мифологии, звался «Купцом верхнего и нижнего света». В результате такого обмена финно-угры переняли навыки земледелия и особенно скотоводства у своих соседей, о чем свидетельствуют данные языка. Эти процессы были наиболее интенсивными в железном веке, в I тысячелетии до н. э. и I тысячелетии н. э., когда финно-угры вступили в тесные контакты с ираноязычными, а затем тюркоязычными народами на юге и с балтскими, славянскими и германскими племенами на западе.

Изображение жителей Финляндии и финнов Санкт-Петербургской губернии в книге Густава-Теодора Паули «Этнографическое описание народов России». 1862 г.

Pauly Theodore, de. Description ethnographique des peuples de la Russie. Par T. de Pauly. Publie a I’occasion du jubile millenaire de I’Empire de Russie. Saint-Petersbourg, 1862

На рубеже I и II тысячелетий н. э. стали формироваться самостоятельные культурные и мифологические традиции западных прибалтийско-финских народов: собственно финнов, карелов, ижоры, эстонцев, ливов, вепсов, води; поволжских финноязычных народов: мордвы и марийцев; пермских народов: коми и удмуртов, а также зауральских угров: хантов и манси. Отделившиеся от своих зауральских родичей венгры переселились в Центральную Европу, где сохранили пережитки древних традиций. К финно-угорской мифологии близки мифы саамов (в старой русскоязычной традиции — лопарей) — охотников, рыболовов и оленеводов севера Скандинавии и Кольского полуострова, о которых также пойдет речь в четвертой части книги. Уже самоназвания многих из этих народов свидетельствуют о единстве их судеб и одновременно — о привязанности каждого из них к своей земле. Так, самоназвание одного из древних финских племен — хяме (древнерусское название — ямь) — близко к имени саамов (саами): они оба восходят к балтскому обозначению земли (земе). Современное самоназвание финнов — суомалайсет, народ Суоми, — как и древнерусское сумь, также связано с исторической областью на юго-западе Финляндии. Древнерусское лопь (лопари) — еще одно свидетельство контактов вокруг Балтийского моря, ведь слово восходит к шведскому обозначению жителей Севера — лаппов (саамов).

Как и у многих других народов, богиня, воплощающая землю, именовалась у финно-угров «мать-земля» (у русских «Мать — Сыра Земля»): Маан-Эмойнен у финнов, Маа-Эма у эстонцев, Маддер-акка у саамов, Мых-ими у хантов; «матери-земле» — Мастор-аве — поклонялась мордва. Общие мифы о сотворении мира — прежде всего земли — и общие имена богов напоминают о некогда единой финно-угорской мифологии (ее реконструкцией занимались и занимаются филологи и фольклористы: венгерский исследователь Михай Хоппал, отечественные ученые Е. А. Хелимский, В. В. Напольских и др.). У прибалтийских и поволжских финнов и зауральских угров сохранились мифы о водоплавающей птице, которая достает землю, ныряя на дно Мирового океана (часто — по велению бога-творца); реже встречаются мифы о птице, снесшей яйцо, из которого был сотворен мир (у саамов, карел и других прибалтийских финнов, у коми).

Мифологическая вселенная у финно-угорских народов делилась на три основные зоны. Центром верхнего небесного мира была Полярная звезда, ее касалась мировая ось — гора, столп или гигантское дерево. Средний мир — землю — с севера окружали воды Мирового океана. С юга на север в преисподнюю — загробный мир холода и мрака — текла гигантская река (так — с юга на север — текут Обь и Северная Двина — великие реки финно-угорского мира). Верхний мир считался обителью небесных богов, прежде всего творца вселенной. Их имена родственны у многих финно-угорских народов и означают небо, воздух, погоду: например, это финский и карельский Ильмаринен, удмуртский Инмар, коми Ен. Общим оказывается и другое имя небесного божества — Юмала у финнов, Йомаль у коми, Йомали у загадочных биармов, Юмо у марийцев и Юбмел у саамов. Через отверстие в небесах он наблюдал за землей и спускал туда младших богов — покровителей людей. Землю в финно-угорской мифологии воплощала женская богиня, часто — супруга небесного бога, сброшенная им с неба за провинность. Она стала покровительницей «хтонических» («земных») существ: «гадов», змей, лягушек и т. п., которые олицетворяли плодородие и одновременно были связаны с землей, водой и преисподней. Верили, что богиня обитала в верховьях (или низовьях) мировой реки, была покровительницей рожениц и детей, наделяла их судьбой-долей; она же даровала шаманам сверхъестественные способности. В нижнем мире обитал младший брат и соперник небесного бога с сонмом мертвецов и злых духов, из преисподней через отверстие он посылал на землю болезни и смерть.

Изображение мордовской девушки (вторая справа) в книге Густава-Теодора Паули «Этнографическое описание народов России». 1862 г.

Pauly Theodore, de. Description ethnographique des peuples de la Russie. Par T. de Pauly. Publie a I’occasion du jubile millenaire de I’Empire de Russie. Saint-Petersbourg, 1862

Карелы на картине шведского художника Пера Хиллестрёма. Не позднее 1810 г.

Фотография: Uhrdin, Samuel, Hallwylska museet/SHM (PDM)

Юг, страна тепла и света, «Страна птиц», в финно-угорской мифологии противопоставлялся Северу, который отождествлялся с преисподней — страной мрака. Две этих страны соединяла по земле великая река, а по небу — Дорога птиц, Млечный Путь, что естественно, ведь по вечерам в марте — апреле Млечный Путь направлен с севера на юго-запад, «дорогой перелетных птиц». Он так и именуется — Линнунрата у финнов, Линнутее у эстонцев, Нармонь ки у мордвы-мокши. У других финно-угорских народов это название конкретизируется: Кайыккомбо корно у марийцев, Дзо-дзог туй у коми-зырян, Вирь мацеень ки у мордвы-эрзи, Луд зазег сюрес у удмуртов — всё это означает «Гусиный путь».

К общим финно-угорским мифам относится также миф о медведе-первопредке, спустившемся с неба, миф о небесной охоте на гигантского оленя или лося, миф о добывании светил у обитателей преисподней и другие.

Верили финно-угры и в существование низших духов: «матерей» и «отцов», «хозяев» и покровителей полей, лесов, источников, дворов и домов, в родовых покровителей и т. п.

Главными святилищами финно-угров — жителей лесных и озерных просторов — были культовые урочища: скалы, камни и рощи; лес в любой мифологии представлялся одновременно и источником охотничьих богатств, и обителью злых духов, иным миром (местом погребения). Именно поэтому у финно-угров названия священных рощ и имена лесных и злых духов нередко совпадали: хийси у карел, финнов и других прибалтийских народов, луд или керемет у удмуртов, марийцев и не только. Древнейшими святилищами были скалы с рисунками-писаницами (или петроглифами).