Бочаров поднялся поцелуями еще выше к ключице и незаметно просунул руки за ее шею. Только чудо помогло затуманенному страстью разуму разобраться с застежкой на цепочке. Другого объяснения ловкости, с которой ему удалось надеть на девушку украшение, он не находил.

Лёля тихо пискнула и взялась рукой за кулон. Красивые сапфиры переливались в свете ночной лампы.

С годовщиной, промурлыкал Рома, предвкушая реакцию подружки.

Ему показалось, что в ее взгляде промелькнуло разочарование, но она быстро скрыла его и набросилась на него с поцелуем.

Ты ожидала чего-то большего? спросил Бочаров. Дьявол, триста тысяч, неужели мало?

Я уже устала ждать большего, Ром, обреченно выдохнула Леля, потеребив пальцами переливающийся кулон. Наверное, никогда и не дождусь, так что…

А чего ты хочешь, детка?

Он смотрел ей в глаза и искренне не понимал. Алмазы? Рубины? Бриллианты? Что еще?

Тебя, Ром.

Он озадаченно уставился на девушку. Вот он, в одном полотенце, прямо перед ней. Что ей еще нужно?

Забей, грустно усмехнулась Лёля и провела ладонью по его мокрым волосам. Мне нравится твой подарок, очень.

Тогда что не так?

Наверное, я просто устала ждать тебя, натянуто усмехнулась она и спустилась с дивана на пол, целуя его.

Бочаров старался не увлекаться, верхняя губа все еще побаливала. Его уже завел вид безупречного сексуального тела Яновской, и Лёля, слава богу, не задержалась долго на его губах. Девушка стала спускаться поцелуями по его телу ниже, ослабила узел на полотенце и распахнула его.

Боже, как я скучала! прошептала она.

Рома откинул голову, тихо простонав от наслаждения, когда губы и язык скользнули по его члену.

Я тоже скучал, детка…

***

Идиотская Москва. Рома не помнил, как прошли два последних дня в столице. Кажется, Яновская околдовала его. Еще никогда он не проводил в постели двое суток. Магия, не иначе.

Перед тем как покинуть город, Бочаров заехал в студию, чтобы дать интервью самому известному журналисту страны. Рому давно упрашивали прийти на эту передачу. Раз уж появилось небольшое окошко, почему бы и нет. В конце концов это лишний раз напомнит людям о том, что он никуда не пропадал. Съемки заняли слишком много времени. Роман не ожидал, что проторчит в студии весь вечер и половину ночи.

В самолет он сел совершенно затраханный в прямом и переносном смысле слова. Журналист просто опустошил ему мозг провокационными вопросами, а Лёля – яйца.

Стюардесса разбудила Бочарова когда они уже приземлились. Рома потер заспанные глаза и выглянул в иллюминатор. Солнце всходило, а, значит, ему больше не удастся поспать. Контрастный душ и снова на работу.

Живот скрутило, странной, необъяснимой дрожью. Такого еще с ним не было. Что-то новенькое.

Через час он заскочил в «Старбакс» за двойной порцией кофе и встретил там Марину. Это уже становилось традицией. Утро и соседка сверху.

Доброе утро, Марин, он был рад видеть молодую женщину.

Жаль только времени не осталось поболтать, я уже убегаю, с сожалением сообщила она, допивая свой капучино.

Я сам только из аэропорта, Рома заказал себе флэт уайт. Кажется, даже не спал за выходные. Так что собеседник из меня никудышный.

Молодая женщина расплылась в улыбке, и Бочаров вдруг поймал себя на мысли, что не хочет от нее ничего, кроме человеческого общения. Она вызывала в нем приятные чувства, но не больше. А еще он с неприязнью для себя обнаружил, что хоть и шикарно провел эти выходные, и секс был крышесносным как никогда, но чувства и эмоции – их не было. Они толком и не разговаривали с Лёлей за эти двое суток.

***

В школе что-то произошло. Было слишком тихо. Хотя нет, галдеж учеников никуда не делся, но учителя выглядели какими-то подавленными…

Заскочив в учительскую, Роман сразу же обратился в слух, как только заметил Эйнштейна, Денисову, свою наставницу и еще несколько учителей.

До сих пор в голове не укладывается, тяжело вздохнула директриса, шмыгнув носом. Мы только в пятницу проводили ее на пенсию.

Сегодня ее первый день…

Она так ждала этого дня.

Вот в такой стране мы живем, всю жизнь пашем, чтобы уйти на пенсию и не доживаем до нее.

Роман встревоженно оглядел коллег. Палыч грустно вздохнул и положил смятую пачку купюр в коробку с «Оброком».

Что случилось? Бочаров поставил сумку с ноутбуком на стул. Он не хотел делать поспешных выводов, боясь, что из-за бессонных ночей всего лишь неправильно понял разговор.

А вы, как всегда, не читаете рабочий чат, Роман Дмитриевич?

Он даже не заметил Тоню в учительской. Заплаканные котеночьи глаза смотрели на него с упреком.

Я был… не в городе, прочистив горло, ответил он и встретился взглядом с Елисеевой.