– Мизель…

– Мадам, – привычно поправила и, подойдя к прилавку, скрываясь за ним, быстро запихнула руку под пояс юбки и достала из кармана рюкзака приготовленное заранее кольцо.

– У нас хороший выбор украшений, что бы вы хотели?

– Исье, я бы с удовольствием купила эти серьги и тот чудесный кулон, но я попала в беду и пришла к вам, чтобы продать это, – проговорила, раскрывая кулак, в котором держала мамино кольцо с рубином, – оно очень дорого мне…

– Понимаю, – с сочувствием протянул старик, вопросительно на меня взглянув, – можно?

– Конечно, – я отдала кольцо и замерла в ожидании вердикта.

– Работа невероятная, тонкие узоры, камень чистейший, огранка… где вы покупали это прекрасное кольцо?

– Муж подарил, где он его купил, я не знаю, – неопределённо пожала плечами, не отводя взгляда от старика, продолжающего рассматривать кольцо под лупой.

– Мадам… золото упало в цене, – наконец заговорил ювелир, возвращая мне кольцо, – за камень я могу вам дать не больше двух сотен соренов.

– За эти изящные и тонкие узоры?! И чистейший камень глубокого красного цвета?! Такое кольцо в Бонвиле стоит не меньше тысячи соренов, – оскорблённо воскликнула я, понятия не имея о цене своего кольца, зная лишь одно – надо торговаться.

– Мы не в Бонвиле, мадам, наш город далеко от столицы и на этот товар я вряд ли здесь найду покупателя.

– Я слышала, что скоро в Левзею прибудет император, а значит, с ним приедут придворные. Вам будет что показать людям со взыскательным вкусом, – уверенно выпалила, вспомнив беседу двух дамочек у аптекарского магазина.

– Триста пятьдесят соренов, мадам, – усмехнулся старик, бросив задумчивый взгляд на кольцо, сверкающее гранями под многочисленными лампами в маленьком зале.

– Четыреста девяносто девять соренов, и кольцо ваше, – улыбнулась ювелиру, надев украшение на палец, и повертела рукой, чтобы старик полюбовался красотой камня.

– Сотню отдам монетами… только будьте осторожны, на улице ныне воришек много. На остальную сумму выпишу чек в банк Орсон.

– Договорились, – подтвердила сделку, с трудом переборов желание потребовать выдать всю сумму монетами.

Как здесь работает банк, где он находится и выдаст ли мне сумму по предоставленному чеку, я не знала. Но понимала, что даже с сотней золотых монет разгуливать по городу будет опасно, чего уж говорить о пяти.

– Сейчас договор принесу, – прервал мои тягостные мысли старик, своими словами приводя меня в крайнюю степень озадаченности.

– Простите, исье… я повредила руку и, к сожалению, не смогу заполнить договор. Не могли бы вы это сделать вместо меня?

– Подписать-то сможете, мадам? – подозрительно сощурил глаза старик, я же поспешила его заверить:

– Да, думаю, я перетерплю невыносимую боль, пока буду ставить короткую подпись.

Ювелир, ещё раз бросив на меня пытливый взгляд, вскоре вернулся с двумя листами бумаги. Заполнил под диктовку мои данные, правда, пришлось импровизировать и поселиться в Кепре. Стать вдовой мадам Зоуи Вебер, воспользовавшись фамилией подруги, так как моя прозаичная Иванова никак не сочеталась с Джоном Майером – именем старика. А после дрожащей рукой выводить незнакомые буквы, подписывая договор.

– Хм… вот ваша сотня соренов, договор и чек на оставшуюся сумму, – произнёс ювелир, вручая мне перечисленное, но обратив внимание, что я продолжаю держать мешок с монетами и бумаги в руках, тяжело вздохнул и, пошарив под прилавком, достал мешок побольше, – сюда уберите, не нужно, чтобы все видели, с чем вы из магазина вышли.

– Спасибо, исье Джон, можно посетить вашу уборную?

– Да, конечно, – не стал отказывать в такой малости старик, показав на невысокую дверь, скрытую от глаз раскидистым цветком.

Уборную я покинула уже через пару минут. Мешок вместе со своим богатством я спрятала в рюкзак, оставив лишь восемь соренов в кармашке, чтобы быстро их достать, и два крепко сжимала в ладошке.

– Спасибо вам, исье Джон, – поблагодарила старика, который не был удивлён исчезновением мешка, но в его взгляде появилось одобрение.

– Мадам… я повременю с продажей вашего кольца: если приключится беда, вы сможете выкупить его за шесть сотен.

– Вы очень добры, это кольцо дорого мне как память о любимом человеке, – проговорила и, попрощавшись с ювелиром, поспешила на поиски кафе, чувствуя, что ещё немного – и взвою от голода, жажды и усталости.

К небольшому кафе я практически бежала. Приземистое здание с яркой вывеской в форме тарелки с макаронами стояло на перекрёстке и было всего в двадцати шагах от ювелирной лавки, так что уже через несколько минут я заходила в прохладное помещение, в котором были заняты почти все столики.

– Мизель, позвольте вас проводить, – официантка, высокая, милая девушка, появилась возле меня неслышно, но я настолько вымоталась, что даже не вздрогнула, как и не стала привычно исправлять на мадам, – мизель будет одна?