Понимаю, что пялюсь на его идеальное тело неприлично долго, и тут же вздрагиваю, когда на моё колено ложится другая ладонь.

— Олеся, ты чего замерла? — насмешливый голос Андрея раздаётся где-то возле уха.

Всё тело покрывается взволнованными мурашками. Чувствую, как заостряются соски, упираясь к тонкую блузку.

— Я… я никогда ещё не… — начинаю, чувствуя, как адски горят щёки. Да, это правда, я ещё никогда не была с мужчиной… А тем более, с двумя сразу! До этого мои самые острые переживания с противоположным полом ограничивались танцем с понравившимся мальчиком на выпускном в школе. А тут… такое!

— Вы должны уйти… уйти немедленно! — сбивчиво шепчу, пытаясь отстраниться.

— Не бойся, малышка, — Никита дотрагивается до моей щеки. Я тут же вспыхиваю объятая пожаром! — Никто не причинит тебе зла… Наоборот, мы сделаем тебе очень приятно.

Андрей тоже расстёгивает пуговицы на рубашке и бесстыже окидывает взглядом мою фигуру. Аккуратно касается колен… Проводит по разодранным полоскам, и я вздрагиваю.

В этот момент Плохиш щёлкает пультом от плазмы.

— Мы можем просто посмотреть фильм, — усмехаясь, предлагает.

Сглатываю комок в горле.

— А мне нельзя… просто уйти в свою комнату? — шепчу, чувствуя, как пересыхает во рту от волнения.

— Уйти? — Андрей в нарочитой задумчивости поворачивает голову на бок. — Нет, не думаю, что это хорошая идея.

— Оленёнок, это как-то негостеприимно! — Плохиш пододвигается ближе, опаляя меня жаром своего тела… — Ты же хорошая, правильная девочка… Разве родители не учили тебя, как нужно вести себя с гостями?

Господи боже… Такому родители меня точно НЕ учили!

Перевожу взволнованный взгляд на экран телевизора. Там идёт какой-то вестерн. Героиня скачет на гнедом жеребце, лихо отстреливаясь от нападающих.

Мужчины двигаются к изголовью кровати. Потом тянут меня за собой. Я не сопротивляюсь. От навязчивого страха и переживаний внутри все сковало, и я бессильна против их мужественных здоровенных ручищ.

— У тебя такая прохладная ладонь, — Никита переплетает свои пальцы с моим. — Расслабься.

Они то и дело задевают меня под разными предлогами. Кожа в тех местах мгновенно начинает гореть, а я сама всякий раз вздрагиваю.

Мужчины же моего напряжения будто не замечают.

Не понимаю, что чувствую… Они рядом со мной, в моём доме… Двое незваных гостей, которые пытаются соблазнить меня и принудить к чему-то острому и запретному. Кем я буду, если соглашусь на подобное?

С другой стороны, я совершенно не понимаю, почему они не нападают, если хотят сделать со мной что-то плохое? К чему эти будоражащие прикосновения? К чему деликатность?

Откидываюсь на подушки. Всё тело пылает. Уже с трудом разбираю сюжет фильма…

— У тебя разодрана блузка, — замечает Андрей, беря за концы свисающей ткани. Он будто пытается меня прикрыть, а сам словно случайно касается вершинок сосков, нагло проводя по ним пальцами.

Тело простреливает острый спазм. Непроизвольно свожу ноги плотнее и с трудом сдерживаю сладкий стон. Олеся, чёрт тебя дери! Да что с тобой такое?!

Лежащий слева Плохиш касается колен.

— Бедненький Оленёнок, поцарапалась?

— Да… — взволнованно выдыхаю, теряя контроль над дыханием.

— Говорят, чтобы раны быстрее зажили, их нужно поцеловать, — усмехается наглец.

— Н-н-нет… — нервно дёргаюсь, когда он перемещается на кровати, наклоняясь над моими ногами. — Не нужно…

Поздно, Олеся, поздно!

Никита уже прикасается к коленям губами. Нежно дует на ранки, а потом начинает покрывать их поцелуями.

Прикосновения Андрея к груди становятся все грязнее.

Наглецы уже в открытую гуляют руками по моему бесконтрольному телу.

Закусываю губы от острых ощущений. Ещё никогда я не испытывала подобного! Между ног становится нестерпимо жарко. Лоно ноет и наливается тяжестью.

Эти двое беспринципных «спасителей» нашли к нему телу подход. Заставили так остро реагировать. Вынудили подчиняться и ждать новой порции ласки вместо того, чтобы сопротивляться изо всех сил.

Хочу бороться с собственными ощущениями и накрываю рукой голову Никиты, который уже успел подняться гораздо выше колен и теперь то и дело задевает языком плотно сжатый треугольник между ног.

— Расслабься, Олеся, — тихо шепчет Андрей мне в ухо. — Мы тут всего на одну ночь. Одна ночь… — его язык касается чувствительной кожи. — И ты нас больше никогда не увидишь!