Шрифт:
По щекам Раи текут слёзы, а у меня перед глазами всё начинает вращаться.
— Вы намекаете… — задыхаюсь от гнева. — Хотите сказать, что он — мой отец?!
— Деточка… мне жаль…
— Нет! — я вскакиваю на ноги. Меня трясёт озноб. — Нет! Мама бы мне сказала! И… у меня был папа! Всю жизнь он был моим папой! Я с детства слышала истории о том, как они с мамой познакомились, влюбились и поженились, когда им обоим было по восемнадцать! Он — мой отец! Я… знаю!
Чувствую, как меня начинает трясти от распирающих эмоций. Потрясение накатывает волнами. Я не знаю, что мне делать… Я…
— Александр Борисович сам мне однажды признался, когда был нетрезв, — тихо шепчет Раиса. — Его семья откупилась от твоей бабушки, потому что Рая была несовершеннолетней. Он хранил её фотографию в своём столе в кабинете… Я видела… Её снимок и подпись: «моя ласточка».
Ласточка… Боже, как странно… Ведь меня мама так в детстве называла! И… яхта… чёрт возьми… яхта Черновских называется именно так!
Черновских…
Внезапно я останавливаюсь как вкопанная. Тело покрывается холодным потом…
Нет… быть не может…
Ведь если их покойный отец — это мой отец, то…
Я, выходит, их родная сестра?!
К горлу подкатывает резкая тошнота, и я рвусь к небольшой корзине для бумаги. Меня выворачивает прямо туда, а после я в бессилии падаю на пол…
Глава 57
Аня
Мне с трудом удаётся добраться до своей комнаты. Кажется, моя слишком острая реакция очень напугала Раису, но сейчас мне почти всё равно, потому что голова гудит от диких предположений…
Господи! Неужели, мой папа — не мой папа?! Как? Как это возможно? Неужели мама врала мне всю мою жизнь? Голова идёт кругом… Ведь он так любил меня… И моя бабушка по папиной линии воспитывала меня как свою внучку! Она жила в деревне, и после смерти родителей, хотела забрать меня к себе, но тётя решила, что мне нужно остаться в городе, в своей школе, вместе с ней…
Но я до сих пор каждое лето езжу к бабушке!! Неужели мама соврала моему отцу?! Может быть, она сказала ему, что беременна от него, и что я родилась чуть раньше срока, в то время как на самом деле я плод внебрачной связи с миллиардером??
Не могу сидеть на месте и всё время нервно хожу взад-вперёд по комнате. Чувствую себя загнанной в клетку львицей… Я ужасно не хочу, чтобы всё это было правдой! Но… вдруг, Рая права?! Вдруг, я, и правда, дочь покойного Александра Борисовича?! Сестра Димы и Тимура…
От воспоминаний о Монстрах у меня внутри всё снова переворачивается! Это… просто отвратительно… грязно, мерзко…
Знали ли они о нашем родстве? Или… нет? Когда мы были на яхте… и делали все те порочные вещи… неужели они знали?
Меня всю начинает трясти от отчаяния…
Залетаю в ванну, и снова склоняюсь над унитазом в приступе тошноты…
Господи, да сколько уже можно?! Я же даже алкоголь не пила! Что со мной происходит?
Поднимаюсь к раковине и умываю лицо прохладной водой. Как же тяжело…
Чувствую себя отвратительно. Отчего меня так мутит? Неужели просто от новостей? Или я чем-то заболела?
С трудом доползаю до постели и ложусь.
Мысли путаются в голове…
Я пытаюсь зацепиться хотя бы за одну из них, но это получается с трудом. Полный хаос!
Дима… Тимур… Вспоминаю всё, что случилось между нами. Пытаюсь расставить все события по полочкам… Наверное, они узнали правду как раз когда мы вернулись с яхты. Но почему же они мне ничего не сказали?
Быть может, не хотели делать мне больно? Мотаю головой, пытаясь понять, что хуже: знать, что они использовали меня, или знать, что я спала с собственными братьями?
И то и другое просто ужасно… Но эта липкая тошнота, что сдавливает грудь, когда я думаю о том, что мы родственники, пожалуй, хуже всего. Да… я бы хотела никогда не знать этой правды!
Ведь теперь я больше никогда не должна их хотеть! Господи… как же больно…
Обнимаю себя руками, чувствуя, как кожа становится липкой от холодного пота.
Мне хочется просто заснуть и забыть весь этот кошмар!
Завтра же мне нужно поговорить с ними… Узнать, что им известно! И если это правда, то… мне срочно нужно уехать из этого дома. Плевать на деньги и на сам дом тоже плевать! Я просто не смогу видеть их каждый день! Это слишком мучительно…
Вздыхаю, прижимая к себе подушку.