Сейчас он войдет внутрь, чтобы проверить активы и с ужасом выбежит от туда, увидев, что все имущество превратилось в фарш.

Я стоял возле двери ведущий вниз, и как только услышал деревянный скрип, бросился ему навстречу. Мы сорвались вниз по лестнице, и завязалась борьба. В конечном итоге я вышел победителем и выбрав позу наездницы, начал методично бить в пяточек. Было нелегко нанести серьезные повреждения, его харя, заплывшая от жира, амортизирует все удары.

— Помнишь меня?

— Ты! как ты!? Я последний, кого он ожидал увидеть.

— Не важно! Отвечай на мои вопросы или убью! В ответ он закивал головой.

— Где твой начальник?

— Его убили разбойники!

— Следующий вопрос. Отвечай быстро и не думай — откуда я? Как я попал к вам в рабство? Всегда было интересно…

— Я нашел тебя в лесу… подумал, ты сбежавший раб.

В тот момент мне пришла в голову мысль: «О боже, какой я дурак, существует же более надежный способ добыть информацию». Казалось, по его взгляду он понял, что я пришел к этому выводу и в решительной попытке он вытащил нож из-под складок на животе и вонзил мне его в живот.

— Ахаха! Идиот! Знай своё место человек! Он стал прокручивать рукоять и лезвие затанцевало в моих кишках.

— И ты не забывай своё, свинина недиетическая.

Плевать на ножик, пусть щекочет сколько хочет, в этот момент я большими пальцами лезу ему в глаза и давлю. Он в панике стал кричать от боли и резать ножом куда активнее, как итог — распорол мне брюхо выше пупка, а я терпел и давил, давил даже усерднее, чем девушки давят черные точки своим парням. Я уже нащупал кость черепа со стороны глаз и ухватив голову стал бить ею о пол. Спустя восемь ударов он потерял сознание.

Беды на этом не закончились. Рука устала…мне пришлось минут десять елозить ножом по шее. Как же много сала, голова упрямо отказывается отсоединяться от туловища. И наконец, когда работа подошла к концу, я засунул голову под мышку как дыньку на базаре, и понес угощенье в безопасное место.

Покушал в ближайших кустах.

Промотал жизнь до момента, где он, гуляя по лесу, увидел моё тело между грибов. Отволок паренька хозяину и тот грамотно рассудив — что человек ничейный, решил приватизировать имущество. Далее посмотрел, как меня пытали каленым железом и момент с песком в глаза во время побега.

Ну вот и все, никакой тайны нет… ни ритуала, ни магии призыва, я даже не эксперимент безумного ученого… Для чего я здесь?

Больше в деревне делать нечего… меня ждет большой человечий город. Зачем мне туда? Дело в том, что я больше себе не принадлежу. Ранее голос сообщил:

— ВНИМАНИЕ! ИСТИННЫЙ ЧЕЛОВЕК ОЧЕНЬ ВЛАСТОЛЮБИВ! Это может сказаться на вашем характере.

После эволюции, я чувствую жгучую потребность помыкать кем-нибудь, указывать слабым на их место снизу, втаптывать в грязь недовольных… Я знаю, что если воспротивлюсь желанию и останусь жить отшельников в лесу, то сойду с ума от простой жизни и от желания командовать, начну дрессировать кузнечиков.

Отныне, я раб своих потребностей…

* * *

Вместе с Ярославом мы садимся на украденную лошадь и мчимся сквозь лес. У старика глаза на мокром месте, он радуется как щенок, выглядывающий из окошка машины. Вот что бывает, когда цепного пса выпускают за забор. Жаль мне не под силу испытать маленькую радость, этим проклятым лесом я успел налюбоваться после побега…

* * *

— Тут мы сделаем привал. Побудь с лошадкой, я скоро вернусь… Сказал я и пошел в кусты. Ярослав подумал, что меня зовет нужда и просто махнул рукой.

Я притормозил на поляне и приготовился…

Вы когда-нибудь представляли, о чем думает провинившийся самурай перед харакири? Могу предположить, что ему так же страшно, как и мне. Нож застыл в паре сантиметров от живота, а руки дрожат так, что я пару раз ронял его на землю. Антисептика тут нет, поэтому обеззараживаю доступными средствами, вытер об штанину приговаривая, раз — два — три, микробы не вошли.

Женщины переоценивают роды.

В моем прошлом мире малолетки боялись рожать даже одного и считали деторождение, большим достижением. Искренне верили, что за этот подвиг всё человечество должно их благодарить. Глупости… если подумать, то всего сто лет назад, простая деревенская баба спокойно рожала с десяток без особых проблем, и это в условиях антисанитарии.

Вот и для меня, это всё равно что два пальца обоссать.

Я делаю глубокий разрез, лезвие плавно движется от паховой области выше, плывет по животу как корабль по волнам. Кровь зашлындала наружу, возможно, я чуть переборщил когда пропахал ножом до грудной клетки.