Я проверил магическую защиту дома. Сегодня отключал охрану несколько раз, а это чревато. Пришлось провести сканирование всей территории. Вдруг звериная тварь просочилась.

Но всё оказалось в порядке. Кроме меня, двух вампирш и одного вампира в доме больше никого нет.

С ума можно спятить: в моём доме, в моей спальне (почти в рабочем кабинете), да ещё на моей кровати — отлёживался безногий вампир! Узнай я ещё неделю назад, что в моём доме, в моей спальне… ну не поверил бы!

— Свари борща, Зоя, — не потребовал, а попросил я.

— На плите полная кастрюля томится, — ответила Зоя. — Мы с Дарси ещё утром сварили.

«Вот и прекрасно, что сварили», — подумал я.

— А водка есть? — обшаривая глазами кухню, поинтересовался я.

— В морозилке водка дожидается, — отвечала Зоя. — Мы с Дарси ещё вчера в магазине купили.

Я хотел спросить ещё про шампанское, бородинский и докторскую. Но ответ был известен заранее. Они с Дарси уже сбегали, слетали, затарились и меня дожидаются. Ну и семейка у меня! Две вампирши и безрукий вампир — он же безногий.

— Ничего, пройдёт пару дней и наш Игорёк запрыгает как кузнечик, — подмигнул я Дарси; хотя какой нафиг кузнечик, если только кузнечик кровосос, которого все другие кузнечики бояться до усрачки. Ведь Игорю нужна кровь. Много крови!

— Трёхлитровой банки ему хватит? Ноги чтоб отрасли… и рука… и мозги на место встали… — размышлял я.

— Ему нужна человеческая кровь, Гриша, — объясняла Зоя, будто я совсем отупел. — Три литра хватит.

Вот теперь мне нужна помощь вампиров. К конторским обращаться не стану. Деймону надо звонить.

— Как связаться с Деймоном, кто подскажет? — снова приставал я к девчонкам.

— Можно в «Вампирский клуб» обратиться. А проще зов послать. Ведь он услышит тебя? — советовала Зоя.

Я этому Деймону башку откушу, если не услышит. Но просить помощи у вампиров…

Вот я попал!

Глава 3. В безлюдие вампирские замки и щекотливые усы

Если в мир людей жарило лето, то в безлюдие тоже было лето. Если в людском краю падали листья, ночи становились длиннее и шли дожди, это значит, что в призрачном мире магии и вампиров в свои права вступала самая настоящая осень.

Но в безлюдие не было месяцев, отчислялись только времена года, которых было ровно четыре. Зима называлась озноб, весна — пашня, лето — колыбель, осень звалась — собрание.

Для тех вампиров, кто путешествовал из одного мира в другой, было затруднительно определять месяца, недели и дни. Поскольку колыбель наступала в середине июня и заканчивалась в середине сентября. Далее до середины декабря в безлюдие моросило собрание, то есть осень. Собранием это время года прозвали, не потому что вампиры и прочие орки устраивали шумные вече или парламентские слушанья, а потому что приходило время сбора урожая. Какие-то города и замки косили травы для скота, другие — жали пшеницу, орки — запасались орехами и кореньями из леса, а некоторые вампирские кланы воровали корм из мира людей, чтобы свежей крови в семье было вдоволь.

Но за последние века многое изменилось. Теперь не обязательно ждать собрания, чтобы заполнить рабами темницы. Драгуш Арделин свыкся воровать человеческий корм в любое время года. И пусть ещё не отгуляла колыбель, а он уже приволок на верёвке из неведомой Москвы весьма строптивую подкормку.

Крови в несчастной женщине было немного, всё больше силикона, нарощенных волос, татуажа и татуировок, но на чёрные дни дамочка сгодится. Тем более что Елена Аркадьевна очень понравилась Драгушу.

Он распорядился кормить хозяйку квартиры на «Тверской» вдоволь, а вечерами или в другое время суток, когда приспичит — вампир уводил её в свою комнату, для плотских утех. Уж больно его манили её губы. Они были пухлые, особенной формы и насыщены ярким цветом, словно всегда подкрашены помадой. А когда Драгуш пощупал её упругую грудь и атлетичные ягодицы, то понял, что такой корм нужно беречь, сытно кормить, часто ставить на койке на четыре кости и никому не продавать — и в аренду другим вампирам не сдавать, какие бы блага они не сулили.

На Елену Аркадьевну, было дело, засматривался местный дремучий вампир, который служил в замке завхозом и конюхом. Звали этого дикаря Церба Козловски. Роста он был огромного, живот имел вздутый. Носил он давно нестриженые волосы и чудовищной пышности бороду. В этих зарослях даже не видно рта, и только когда из околоносовой пушистости выскакивали львиные клыки, все вспоминали, что Церба Козловски старый вампир, которому уже пару тысяч лет, из которых он ни часа не был в мире людей.

— Ты на х..я притащил эту дрянь? — спросил он у Драгуша, когда мимо него вели Елену Аркадьевну.