При поддержке умницы Малышева и опытнейшего, прошедшего огонь, воду и беспредел армии конца двадцатого века «Лиса», этот пиротехнический хулиган устроил настоящий ад на отдельно взятой войне. Причём, и я абсолютно в этом уверен, они его ещё и за ноги держали, чтобы он половину земного шарика не разнёс, но всё равно Малышев и «Лис» красавцы.

В этом мире не было двух Германий, и быть не могло. Американцы встали на границе с Германией намертво, ни на шаг в Германию не продвинулись. Это было основное условие Сталина на Тегеранской конференции, которая прошла несколько позднее чем в моём мире, а точнее седьмого января сорок четвёртого года.

Сталин тянул со временем начала конференции, сколько мог. Появление в этом мире меня одного не изменило бы этот мир как таковой и не поменяло бы ход истории. Я и «Малыш», «Багги» и «Лето», «Ким», «Сава» и «Хаски», в общем-то, простые боевики, умеющие только бегать, стрелять и резать противника. Да, мы делаем это хорошо, но не более того, таких умельцев в стране сотни тысяч.

Наличие оперативной и стратегической информации, описания техники и технологии её производства тоже не дало бы моментального эффекта. Против нашей страны был весь мир, и все мы это прекрасно понимали. Лучше нас это понимал и Сталин и всё руководство страны. Поэтому ставка была сделана только одна. Технологический прорыв в области ракетостроения и освоения нескольких видов вооружения в этой области. Конечно же, улучшалось и остальное вооружение, и техника, но этим занимались параллельно, модернизируя существующие образцы и производя вооружение, для которого не требовалось перестройки основных производств.

Всего за несколько месяцев ребята проделали титаническую работу. «Мишики», Степаныч, «Ким», «Сава», «Хаски», «Багги», «Лето», а также «Малыш» и «Дочка», срочным порядком вызванные из «Штатов», сутками не вылезали с заводов и конструкторских бюро. Ведь только они могли работать на ноутбуках с базами чертежей и технической информацией.

Не сильно заморачиваясь, «Стерх» в моём мире купил описание всех вооружений и технологий, которые он мог достать. В основном пятидесятых-шестидесятых годов. Ничего сложного произвести наши заводы пока просто не могли, и он это учитывал. Так что «Мишикам», Степанычу и Малышеву пришлось исхитряться. В основном, конечно же «Мишикам». Судя по некоторым данным, разыскивать их разведки разных стран начали уже с конца сорок третьего года. И безуспешно ищут их до сих пор.

На тот период наша страна слишком зависела от поставок ленд-лиза из «Штатов» поэтому условие мы могли поставить только одно, принятие или непринятие участия в войне против Японии. Это тоже понимал весь мир.

Именно поэтому условия по Германии ставились под грохот неожиданно развалившихся пятого и шестого января сорок четвёртого года зданий Рейхстага и Главного Управления Имперской Безопасности, на Принц-Альбрехт-штрассе 8. Здание гестапо, к сожалению, разнесли только со второго раза уже седьмого числа, первый раз промахнулись и развалили не всё здание, но должный эффект к седьмому числу был достигнут. Удары были невероятной мощи и точности. Вопрос по Германии повис в воздухе и висел два дня.

Девятого января после массированного ракетного удара по району Вюнсдорф, что в городе Цоссен наше правительство официально заявило о создании в нашей стране ракетного оружия, и дело сдвинулось с мёртвой точки.

Немцы так громко орали на всех перекрёстках о бесчеловечном ракетном оружии русских, что во всём мире поверили. Кто не верил, мог посмотреть на то, что осталось от Рейхстага, Главного Управления Имперской Безопасности и комплекса зданий Верховного командования сухопутных войск Вермахта, разнесённого одним единственным налётом в ночь на девятое января. По большому счёту это была чистовая проверка возможностей моих современников и рискованный блеф самого Сталина.

Дело в том, что это была секретнейшая операция дезинформации противника под руководством тогда ещё полковника госбезопасности Малышева и его куратора Смирнова. Все, кто в ней участвовал, получили звание Героя Советского Союза. На тот период, когда мне о ней рассказали, она носила гриф Особой Государственной Важности перед прочтением сжечь, но я давно так не был удивлён.

Никаких точных ракет не было и в помине, их просто не успели бы построить. Не успевали ребята к Тегеранской конференции. Промышленность не резиновая — сразу не перестроишь даже при наличии подробных чертежей, что у меня подрезали.

Старые ТБ-7, это которые ПЕ-8, единственные в то время в нашей стране самолёты авиации дальнего действия с уникальнейшими лётчиками-асами, все двадцать четыре раза использовали специально сделанные для этой операции английские планеры, наводимые по радиолучу. Радиомаяки ставили специальные группы из центра Судоплатова. Готовили эти группы «Лис», «Ким» и «Хаски».

Это потом испытывались планирующие бомбы и первые прототипы крылатых ракет, а тогда это были обычные планеры, лётчики которых до конца выполнили свой воинский долг. А на земле работали глубинные разведчики, у которых была только одна задача — дословно выполнить полученный ими приказ.

Группа из трёх человек, поставив маяк в автомашину и включив его в определённый день и час, спокойно уходила, а вместе с маяком и зданием обычно накрывались пеленгатор и группа захвата гестапо, ловившая несуществующего радиста. До самого последнего дня немцы так и не смогли понять, откуда велись эти странные радиопередачи. В том случае если радиомаяк после взрыва оставался целым, что, бывало, крайне редко, срабатывал самоликвидатор.

Малышев, просчитав все варианты, посчитал, что подобный блеф сработает, но он просто не ожидал такого эффекта. В дикой истерике билась не только Германия, от страха икало полмира. Бомбили в основном ночью, так что жертв в административных зданиях было немного, ну не считая Рейхстага и генштаба сухопутных войск Германии. Там накрылось медным тазом достаточно много штабных офицеров и генералов.