Елагин принял Бонке в небольшом уютном зале увешанным самым разнообразным холодным оружием. Наследник громадного замка сидел в инвалидном кресле у камина с бокалом коньяка и рассматривал нож, отобранный у Бонке охраной. Выглядел он сильно постаревшим. Ноги у него были накрыты пледом, на плечи накинут тёплый вязаный жакет, а рядом с креслом стояли двое сотрудников его личной охраны. При виде Бонке Елагин непринуждённо сказал по-немецки.

— Какая интересная форма ножа господин Вальденс. Вы всегда его с собой носите? Вообще-то два метательных ножа и удавка весьма странный набор для деловой беседы. Вы не находите? Впрочем, не обращайте внимания на старика, это просто мысли вслух.

Так что привело вас ко мне? Вы принесли мне весьма любопытный сувенир. Память о моей прошлой жизни. Прошу вас присаживайтесь. — Елагин мимолётно улыбнулся, и указал на стол. На столе лежали две половины монеты, полностью дополнявшие друг друга.

— Я привёз вам привет от вашего старого друга господин Клевери. — также непринуждённо ответил Бонке.

— По крайней мере, этот человек утверждает, что он ваш старый добрый друг. «Мы не могли бы поговорить с вами наедине?» — сказал Бонке, протягивая Елагину конверт с фотографией Рихтера.

— Не беспокойтесь господин Вальденс, охрана не понимает по-немецки. Я специально так подбирал этих людей. Мои телохранители говорят только по-английски и служили в силах специальных операций в Африке (SAS).

Мне приходится общаться с достаточно большим количеством немцев и очень часто беседы носят конфиденциальный характер, а без охраны я встречи не провожу. — в это время Елагин вытащил фотографию из конверта и застыл без движения. Бонке даже показалось, что Елагин перестал дышать.

Очень медленно, как будто он держал в руках не лист бумаги, а готовую укусить его за руку змею Елагин положил фотографию на стол изображением вниз. Данная фотография была весьма необычна. Рихтер был сфотографирован на ней в индейской маске, полностью закрывающей его лицо.

— Да, господин Вальденс. — медленно протянул Елагин сильно изменившимся голосом.

— Вы меня очень сильно расстроили. Вы даже представить себе не можете, до какой степени. Я был уверен, что этот человек погиб в январе сорок четвёртого года в одной из скандинавских стран. Старею, теряю хватку, а это очень неприятно. — Елагин задумчиво помял правой рукой лицо.

— Так что же вы хотели господин Вальденс? Привет вы передали. Сюрприз удался. Я действительно знаю этого человека. И что? — Елагин вопросительно посмотрел на собеседника.

— Я бы хотел узнать имя этого человека и… — но тут Елагин перебил Бонке.

— Вы бы хотели? А я вам что? Что-то должен? Вы хотите узнать имя этого человека? А какое из? У этого человека очень много имён, а если он до сих пор жив, значит имён у него ещё больше, чем мне известно.

Да. Я очень много знаю об этом человеке и его прошлых делах, но лично вам я ничего не должен. Хотите, что-то узнать о нём? Платите. Двадцать тысяч фунтов стерлингов. Минимум. — взгляд Елагина стал жестким, черты лица заострились. Из добродушного старика Елагин мгновенно превратился во властного хозяина замка.

— Вы в своём уме Елагин? Вы понимаете, что говорите? — Бонке был взбешён. Эта старая развалина смеет перечить ему? Но смутить Елагина не удалось. Тем же ледяным тоном он отчеканил.

— Для вас я господин Клевери, или Алексей Петрович, если вы предпочитаете такое имя. Двадцать пять тысяч фунтов стерлингов. Позволите себе ещё раз назвать меня иначе, охрана вышвырнет вас за ворота, а если не смените тон, то измерите глубину пруда рядом с замком. — это была не пустая угроза, и Бонке прекрасно это понимал, но попробовал зайти с другой стороны.

— Простите Алексей Петрович. Просто ваше заявление было несколько неожиданным. Вы не боитесь, что консервативные лондонские жители узнают, что под именем Джеймса Клевери скрывается бывший немецкий агент? — аргумент был очень слабый, но Бонке надеялся, что Елагин не стремится к подобной рекламе. К тому же у Бонке больше ничего не было, но Елагина вообще не обратил внимания на эту закамуфлированную угрозу.

— Чтобы сразу перейти к делу, господин Вальденс, я вам кое-что расскажу. — Елагин помолчал, видимо собираясь с мыслями.

— Я весьма обеспеченный человек. Кроме этого, я человек, владеющий самой разнообразной информацией, которой в случае враждебных действий с вашей стороны не премину воспользоваться.

Итак, начнём. В сорок первом году вас звали Куртом Бонке, и вы в звании гауптштурмфюрера СС служили офицером по особым поручениям при бригадефюрере СС Гельмуте Штольке.

Бригадефюрер руководил специальным разведывательным отделом в Главном Управлении Имперской Безопасности и подчинялся лично обергруппенфюреру СС Рейнхарду Гейдриху.