Сердце колотилось как бешеное, отдавая гулким пульсом в виски. Одна и та же мысль сверлила мозг, требуя немедленных действий: «Бежать, надо отсюда бежать!»

Она смогла развернуться и, преодолевая внезапно удесятерившееся притяжение земли, с огромным усилием сделала шаг назад, внутрь вагона, доставившего её в жуткое место. В ту же секунду за спиной захлопнулись железные двери.

Поезд со скрежетом и громким воем разгона тронулся вперёд, а ровный голос информатора объявил название следующей остановки – станции, как и положено данному маршруту, находившейся за две до той, где ей следовало сойти.

Аня тяжело дышала, мысленно поблагодарив Бога, что смогла вернуться, пытаясь осознать, что с ней сейчас произошло, чем было то место, где только что чуть не осталась? Порталом в другой мир? Если да, то каким он был: параллельным или потусторонним?

Достав салфетку, промокнула покрывшийся испариной лоб. Появилось невыносимое желание оказаться прямо сейчас в душевой кабине под тёплыми струями воды. Хотелось смыть с кожи липкую субстанцию сюрреализма чужого пространства, застывшего времени и страха, что тонкой плёнкой расползалось по телу.

А ещё раздражало неприятное ощущение, будто кто-то дышит в ухо, и чёткий звук чужого, бьющегося рядом сердца невидимого человека.

Глава1.2

– Да что сегодня со мной происходит?! – почти дословно повторила Анна утреннюю фразу матери.

– Вы что-то спросили? – поинтересовалась сидевшая напротив старушка, одетая в лёгкий не по сезону плащ.

– С вами всё хорошо? Неприятное что-то увидели? – продолжала расспрашивать она, поправляя на голове нелепую красную шляпку. – На вас лица нет, такая вы бледная.

– Нет, всё в порядке, – попыталась отвязаться от любопытствующей светловолосая девушка. – Жарко, а я в тёплом пальто, – солгала она, поправив на талии серый драповый пояс и обмахнув лицо ладонью.

Но бабулька была не из тех, кто сдаётся так быстро.

– Я много лет прожила и видела немало необъяснимого, – продолжала говорить она, широко раскрывая рот, заполненный на удивление крепкими белоснежными зубами, резко контрастирующими с морщинистым лицом и совершенно седыми волосами. – Даже кое-где побывала, – добавила почти шёпотом и заговорщицки подмигнула старушка, – в том числе и в той точке метро, про которую много страшного говорят.

Она, наконец, оставила в покое шляпку, но тут же принялась теребить ручки не менее нелепой сумки ядовито-зелёного цвета.

– Хотите, перескажу вам пару историй, даже посвящу кое во что?

– Нет, спасибо, не надо. Мне скоро выходить, – пыталась скрыть раздражение Аня и повернулась к сиденью спиной. Меньше всего она нуждалась сейчас в чьём-либо сочувствии или общении.

В двухкомнатной квартире, где оставалась Марина, тоже происходило необычное. Она готовила обед для себя и ужин для сына.

В какой-то момент ей показалось, что выходившая во двор стена вдруг исчезла. Стало видно сидящую на лавке перед подъездом женщину, проживающую на первом этаже; та мирно беседовала с высокой девушкой.

Марина зажмурила глаза, пытаясь прогнать наваждение. Открыв их, увидела на прежнем месте и стену, и застеклённую раму, наполовину прикрытую тяжёлыми шторами.

– Да чтоб тебя! – чертыхнулась, шагнула к окну, не обращая внимания на пробежавший по позвоночнику холодок, и с любопытством посмотрела вниз.

На лавке на самом деле сидела одетая в лёгкую куртку Мария Фёдоровна, провожавшая взглядом заходящую в подъезд девушку.

– Вот это денёк, – пробормотала Иванова, пытаясь понять, что сейчас произошло.

– Или в дурильник пора, или тяпнуть валерьянки, чтобы не попасть туда в ближайшее время, – вынесла вердикт произошедшему и потянулась к холодильнику.

Марина отодвинула в сторону уставившегося на недавно прозрачную стену кота. В это время постучали в дверь.

– Кто бы это мог быть? – удивилась она и наперегонки с кошаком направилась в прихожую, на ходу выкрикивая неизвестному гостю: – Иду, иду!

Домохозяйка с громким щелчком открыла замок и распахнула обитую кожей дверь. Снаружи никого не было.

Выглянула в подъезд и сделала шаг на лестничную площадку, пытаясь увидеть, кто спускается или поднимается, совершив глупую шутку. Но бетонные лестницы тоже пусты, как и не слышно шагов уходящего человека.

– Пуф! – громко выдохнула Иванова и вернулась в квартиру, размышляя, что в очередной раз нарушила правило покойницы мамы: нельзя открывать, не спросив, кто там. Вдруг нужда в дом стучится?