Возникла проблема продовольствия. Бывшие соседи, которые раньше постоянно здоровались и мило улыбались, теперь могли убить за пачку крупы или банку пива. Государственный уклад пал. Не осталось сдерживающих факторов. Люди превратились в зверей, готовых рвать ближнего своего за кусок хлеба. Система вскрыла все пороки, присущие бесконтрольному человеку. Хуже же всего было в тех местах, где бывшая власть не заботилась о своём народе. Плюс был только один — свободное хождение оружия.

Первым не стало младшего. Он умер, не выходя из комы, так и не узнав про инициализацию. В той палате находилось два пациента. Поэтому когда Люций явился в больницу, он даже не понял, кто из двух разорванных и изуродованных тел был его сыном.

Следующими не стало родителей и младшего брата. Тихий и спокойный домик встретил мясника раскрытыми дверями. В подвале, где хранились артефакты фиксации, обнаружилось два трупа: отца и брата. У обоих одинаковые ранения — укол в области сердца и перерезанная глотка. Это была явно не работа мобов. Мать же нашлась в одной из комнат: отсутствующая на ней одежда и привязанные к батарее руки говорили о многом. Кто это сделал, оставалось только гадать. Вариантов были тысячи — любая мразь из их города. И всё же через некоторое время Люций добрался до правды и обнулил всех причастных.

Через три дня после инициализации Люций забрал первые жизни. Трое ублюдков насиловали совсем юную девчонку. Автоматная очередь отправила одного на перерождение, а двое других так и остались лежать на месте.

Спустя четверо суток к его дому подъехала группа боевиков. Он уже слышал про банды, которые терроризировали округу, но до этого момента его району везло. Доносились слухи, что женщин забирают в сексуальное рабство, а половозрелых мужчин попросту обнуляют. Самоназванные хозяева жизни быстро привыкли к безнаказанности и отсутствию сопротивления, поэтому ничего не успели понять. Люций первым спустил крючок, а следом к нему присоединились и многочисленные жители, которых он приютил в своем доме. Перестрелка была короткой. Из его группы погибли трое, включая девчонку, которую он освободил от насильников и которую назвал приемной дочерью.

Дальше был побег с женой и двумя дочерьми из города, недельное скитание, пока наконец не удалось прибиться к только-только формирующемуся поселению, костяк которого составляли повстанцы. Здесь тоже было далеко не всё гладко, но постепенно жизнь налаживалась.

Он не гнушался любой работы, делая всё, чтобы семья была в безопасности. Люций вступил в добровольческий корпус, занимающийся карательными миссиями в близлежащих городах.

Однажды отряду попался странный портал, называвшийся алхимическим расколом. Группа проникла в пространственную брешь, где находилось множество крафтовых материалов для варки зелий.

В это же время в дом Люция вошли два человека. Первый — Соломон, глава поселения. Второй — его заместитель, сильный менталист. Они давно засматривались на красавицу-жену и двух дочерей Люция.

Девчонок взяли под контроль, а их матери выдвинули ультиматум: либо дочери умрут, либо она удовлетворит мужчин в известном плане. Женщина — элементалист — пообещала, что всё сделает. Она медленно распахнула халат, а после вскинула руки, выпуская в ублюдков огненный поток. Заклинание бессильно разбилось об универсальный блокиратор. Тогда женщина перевела пламя на своих дочерей — у неё имелись опасения, что ублюдки заходят порезвиться с юными девочками тоже — и после направила на себя. Дополнительные возрождения у дочерей оставались. Жена Люция не учла только один момент: на поле с артефактами фиксации их ждали. Да и не только их: Соломон пустился во все тяжкие, устраняя конкурентов.

Когда Люций со своим отрядом вернулся домой, принеся огромное количество ингредиентов, его ждала траурная новость: какие-то игроки проникли на территорию поселения и устроили диверсию, обнулив двадцать человек, включая его жену и дочерей.

Соломон не мог убрать мясника с дороги, так как того невозможно было подловить у артфикса — каждый раз он каким-то немыслимым образом возрождался в иных местах. К тому же Люций оказался могущественным высокоуровневым игроком, способным доставить множество проблем. Его школа автогении — управления ядовитыми газами — прекрасно подходила для убийства людей.

Глава поселения оказался талантливым манипулятором. Всю злость подчиненного он направил на усиление своей власти. Люция пичкали дезинформацией, говоря, что такого-то человека видели в момент нападения на поселение. Подобным человеком, конечно же, оказывался далеко не случайный игрок, а лидер какой-нибудь конкурирующей организации.

Мяснику предоставлялось лучшее оружие, качественная броня, дорогие зелья, и он, ведомый внутренней яростью, убивал… При этом испытывал благодарность к тем людям, которые делились информацией и системными предметами.

Слава о нём распространилась по всей территории бывшей Венесуэлы. Иногда хватало лишь предупреждения, что если командир того или иного поселения не пойдет на уступку, то за ним явится легендарный вестник смерти.

Спустя несколько месяцев Люций стал не нужен. Соломон провернул последнюю аферу: он сказал, что разведка узнала, будто какой-то игрок, который боится мести мясника, отправился в бангладешскую Дакку. Раз боится мести, значит, есть за что. А ещё предоставил дорогущий одноразовый артефакт-телепортатор, способный закинуть человека на другой конец света. Дополнительно Соломон крайне профессионально подвел к мысли, что лучше Люцию в эти места не возвращаться, так как он отдавил множество мозолей. Мясник, проникнувшийся уважением к Соломону, пообещал, что в ближайшие несколько лет не сунется в эти места. Распрощались они вполне тепло.