Дойдя до конца зала, нас ждала каменная лестница, ведущая вниз. Я бы соврал, если бы сказал, что не испытывал беспокойства, но я зашел слишком далеко, чтобы теперь отступить. Однако ничто не могло подготовить меня к разврату, который нас ждал внизу.

Залы, похожие на хорошо спроектированную подземную темницу, были заполнены сотнями гостей. Некоторые носили маски, другие гордо прогуливались, упиваясь напитками, которые разносили рабы, лишенные своего достоинства.

Единственное, о чем я думал — в какую кашу попал?

Я всегда знал, что мир может быть жестоким и несправедливым местом. Но, когда я увидел это своими глазами, до меня дошло, насколько я недооценивал наше человечество.

На торгах меня потряс вид рабов, выставленных как товар, с ними обращались, как будто они не имеют никакой ценности, кроме развлечения. Тут и там бродили дворяне, ожидая начала торгов.

Рабыни были обнажены, на них был лишь обувь и белые перчатки. Их заставляли разносить напитки и удовлетворять похотливых гостей любыми способами. Некоторые мужчины даже смело домогались их, обращаясь к ним, как к животным, ощупывая их тела или заставляя их ползти на четвереньках, как собак. А ужаснее всего было то, что эти мерзавцы считали себя счастливчиками. Богатые дамы наслаждались унижением бедных рабынь, обзывая их послушными шлюхами, словно у них был выбор.

Мужчины рабы подвергались такому же издевательству, служа мишенями для дворян, утоляющих свои садистские потребности. Они бросали в них дротики на мишени, нарисованные на их спинах.

Дорогие рабы, шли на торги, в то время как остальные были просто расходным материалом, развлекающим публику. Их возраст не имел значения, их кровь окрашивала пол, а их крики были музыкой для гнилых ушей гостей.

Пока я старался сохранить самообладание, делая вид, что меня не касается эта безнравственность, каждая клеточка моего тела кипела от желания все это уничтожить. Никогда не думал, что уроки актерского мастерства в академии окажутся такими полезными для скрытия отвращения. Бурдюк оставался хладнокровным, заставляя меня задуматься, что за ужасы он видел за свои долгие годы наёмничества.

Мы гуляли, притворяясь, что все в порядке, но я думал о словах отца, размышляя, возможно ли, что он хотел меня предостеречь от такого вида мира. Трудно было верить, что такая организация могла остаться незамеченной, заставляя меня задаться вопросом, что за влиятельные люди покрывают это.

— Как ты смеешь, шлюха?! — закричала женщина размером с баржу, держа в руке хлыст. Ее гнев был направлен на молодую девушку, которая, кажется, был на несколько лет младше меня. Девушка смотрела в пол, по ее лицу текли слезы, а рассеченная кожа на лице медленно трескалась. — Почему ты ему нравишься? Ты заслуживаешь наказания!

Все смеялись над жалкой женщиной, одержимой избиением беспомощной рабыни. Но их смех только еще больше разъярил ее, поскольку она обнаружила, что ее гордость уязвлена, и свалила все на девушку. Я не узнал ее, но, судя по дорогому наряду, она, должно быть, была женой дворянина.

Судя по всему она разъярилась, что ее мужу нравились молоденькие рабыни, а не эта женщина с плетью.

Каждый раз, когда она набрасывалась на нее, мое сердце болело, заставляя ману внутри меня трепетать. У меня не было выбора, кроме как контролировать свои эмоции. Иначе маскировка, которую я придумал, исчезла бы. Хотя многие носили маски, я чувствовал себя в безопасности, бродя по округе, зная, что иллюзия изменила мою внешность до такой степени, что даже мой отец не узнал бы меня.

Несмотря на помощь магии, мне все еще нужно было играть роль, независимо от того, что я видел. И хотя я не мог помочь девушке сейчас, если у меня все получится сегодня, то любой, будет свободен от такой судьбы. Это была цена, которую мне пришлось заплатить за то, что я взял все на себя.

Остановить продажных дворян и Культ за их спинами, было тем, что я должен был сделать, несмотря ни на что.

— Ну, не правда ли, это просто потрясающе? — сказал тип в маске и темной мантии, пристраиваясь ко мне сбоку. — Если честно, мне не очень.

— Почему так думаете? — спросил я спокойно, когда наши взгляды встретились.

Этот парень был старше меня, но его холодные голубые глаза, спрятанные за рыжей маской лисы, давали ему бездушный вид.

— Я знал, что правильно обратился к вам, — ухмыльнулся он, глядя на Бурдюка, который даже не моргнул в его сторону. — Вы смотрите на всех, будто они грязь под ногтем. А ваш телохранитель вообще, как живой щит, всегда готовый защитить вас ценой своей жизни. Если бы остальные здесь были такого же характера. Этот парень случайно не наемник или раб, которого вы купили?

— Ни то, ни другое, — уточнил я, глядя на Бурдюка, который тут же поднял голову. — Просто парень, который жил на улицах.

— Ах, такую преданность нельзя купить. Нет смысла тратить время, уговаривая вас продать его мне.

Не знаю, было ли это всерьез или в шутку, но я задумался о том, как Бурдюк выглядел бы, если бы я предложил ему продать его.

— Да, это было бы бесполезно, — согласился я, кивнув на ту женщину с плеткой. — Так может расскажешь, почему та женщина так себя ведёт?