– Хорошо. Что ты так разгорячился? Я остаюсь, ведь наш контракт предусматривает большее, чем мы сделали, – произнесла я так, будто не очень хотела продолжать с ним работать. Хотя я очень испугалась, что он больше не будет нуждаться во мне. Признаться, я уже не представляла, как я обойдусь без общения с ним.

– Вот и славно! Пойдем в мой кабинет. Нам нужен компьютер и интернет, – он улыбнулся, успокоенный моими словами.

Мы оставили черепки лежать на столе, а монеты Виктор забрал с собой. Я раньше не была в его кабинете. Он представлял собой почти квадратную комнату. Определить точно ее площадь было трудно. Вы сами наверняка замечали, что квадратные комнаты кажутся всегда меньше чем они на самом деле. На глаз площадь кабинета была порядка двадцати пяти метров. Из мебели в нем был довольно большой письменный стол у окна, на котором горой лежали какие-то книги. В центре стола стоял большой ноутбук, он был выключен. Одна стена была полностью заполнена стеллажами с книгами. Напротив них, у противоположной стены я увидела кожаный диван. Мои босые ноги почувствовали теплоту настоящего шерстяного ковра.

Хозяин дома подошел к столу и включил компьютер. Когда тот загрузился, Виктор пододвинул к столу еще один стул, стоящий возле стола, который, видимо, предназначался мне, а сам сел на крутящееся кресло. Потом он открыл файл, и я увидела схему особняка, в котором мы были утром.

– Так! – пробурчал мужчина. Потом он достал из кармана блокнот и стал вносить в схему изменения. – Я не имел возможности уточнить метраж плана и расположение дома относительно сторон света. Сейчас мы это исправим.

Я тихонько наблюдала, как схема дома менялась. Комнаты либо вытягивались, либо уменьшались, сам дом повернулся немного вправо по часовой стрелке. Умная программа сама меняла чертеж, как только получала новую информацию. Вскоре на меня смотрел план дома и земельного участка, измеренный моими шагами и зафиксированный рукой Виктора.

– Ну, а теперь давай его сравним с планом, предоставленным мне риэлтором, – он открыл другой файл со схемой похожей на нашу, но что-то в ней отличалось. Я пока не уловила, что именно было не так. Корецки наложил один рисунок на другой и посмотрел на меня.– Что ты на это скажешь? Чья схема не верна?

Посмотрев на экран еще внимательнее, я заметила, что красная схема отличается от синей. Во-первых, согласно синей схемы дом был четко сориентирован на север, в то время, как красный рисунок повернул его градусов на тридцать вправо. Во-вторых, мне показалось, что площади коридора первого этажа в двух схемах также разнятся. Кроме того, в синей схеме не хватало одной комнаты. Все мои наблюдения я озвучила вслух.

– Да, Роберта, ты права! А почему так? Случайно не можешь сказать?

– Ну, может быть риэлтерская схема старая и после того, как ее составили, дом подвергся перестройке. Такое ведь возможно?!

– Да, твоя гипотеза вполне убедительна, – согласился Виктор. – А давай посмотрим наш объект на Гугл-планета! Там спутниковые фото. Следовательно, они запечатлели дом совсем недавно, думаю даже после составления риэлтерской схемы.

Он открыл программу и пододвинул землю к себе, пока мы не увидели Рим.

– А теперь давай пойдем в том направлении и по дороге, по которой мы ехали, – он приблизил землю настолько, что видна была автострада, выводящая нас из города.

Я следила за его действиями. Вот это место мы проезжали, я его очень хорошо запомнила. Так здесь мы свернули. Так, вот здесь повернули налево. Так, бензозаправка. Перекресток, мы поворачиваем направо и прямая дорога до самого особняка. А где же дом? Виктор виртуально поднялся над землей и осмотрел местность с высоты птичьего полета. Нет, особняка нигде не было видно!

– Что-то я ничего не понимаю! – воскликнул Виктор. – Роберта, где особняк?! Ты его видишь?

– О, Мадонна! Нет, я тоже его не вижу! – не меньше удивилась я.

– Сказать, что его до того, как появилась фотография, не существовало нельзя! Мы были там. Дом там был и находится в том месте очень продолжительное время. Подделка? Инсталляция? Вряд ли! Это очень старая постройка. Действительно очень старая! Кирпичи, кладка, строительный материал, – все свидетельствует о почтительном возрасте дома! А потом, зачем кому-то фальсифицировать возраст строения, выдавать его за старинный, при этом терять кучу денег?! Нет! Это исключено! Тогда, как объяснить его отсутствие на фото из космоса?!

– Понятия не имею! Может мы просто его не заметили?

– Ты думаешь? – Виктор вновь повторил свое путешествие, теперь оно было дольше, по времени, дальше по расстоянию и кропотливее по количеству изучаемых деталей. Но результат оказался таким же. Дома нигде не было!

Глава 8

Я ехала в пустом вагоне метро. Последние пассажиры вышли на предыдущей станции. До моего пункта назначения оставалось еще миновать семь станций. Мне очень хотелось спать. Прошлой ночью я спала всего пару часов. Мы заснули около пяти, уже светало, а встали в семь. Быстро позавтракав, мы сели в лимузин и поехали за Эльзой. Потом лазанье по дому, возвращение в особняк Корецки, изучение находок, странности с определением местоположения дома и тому подобные занятия.

Вагон раскачивало, и мои глаза периодически невольно закрывались. Стук колес и ритмичные покачивания в двух направлениях действовали лучше всякого снотворного. Я с трудом раскрыла свои очи и посмотрела на часы. Одиннадцать пятьдесят. Да поздненько! Может, надо было остаться у Виктора? Он же предложил мне такой вариант, но я отказалась. Или все-таки мне лучше было остаться у него? Нет! Я все правильно сделала, что отказалась. Ведь мы опять долго не спали бы. И когда бы мы уснули известно только Богу! Разве с таким красавчиком уснешь?! А потом, что Корецки мог подумать обо мне?! Ведь мы не стали еще близкими друзьями. Два дня подряд – это уже система! Надо и мне честь знать и ему не надоедать. «Разлука увеличивает желание»! – вспомнила я давно прочитанное где-то выражение. Мои губы растянулись в улыбке. Хорошо, что в вагоне кроме меня никого нет. А то подумают, что у девушки не все дома. Мне было смешно, потому что я назвала мой отъезд разлукой. Это же просто желание выспаться. И если бы я не хотела так спать, то вероятно осталась бы у Корецки, несмотря на все доводы о порядочности и скромности хорошей девочки.