Шрифт:
Антон на улице спросил, что будет дальше. Готовый выслушать любые пожеланья. И было видно, что задача по плечу.
– Мне, видимо, уже пора домой.
– Вы разрешите, я вас провожу. Ведь я сегодня подошел к вам не случайно.
«Лэнд Ровер» и снаружи был хорош, ну а внутри казался совершенством. Прохлада кожи царственного кресла и чудо шелестящего скольжения дарили Кате ощущение покоя, как будто было так, и есть, и дальше будет. И вовсе не казалось Кате странным, что искренне рассказывал Антон.
– Встречал я этот день…, нагаданный цыганкой. Нет, это не была гадалка с улицы… Цыганкой была странная попутчица, когда летели рейсом «Рим-Москва». С тех пор уже прошло четыре года, а я всё помню, все её слова. И, как она наказывала – ждал. Мы шли через грозу и турбулентность, когда все небо ямами изрыто. То камнем вниз, а то ракетой вверх. Она сидела рядом, замерла. Склонила голову, прижала подбородок. Не знаю, что её тогда подвигло, чтоб руку положить поверх моей. И дальше, в протяжении грозы, так за руку со мной и просидела. Что означать могло её пожатье? Наверно, для неё не просто так. А я весь страх перед стихией потерял. Как не со мною это происходит. И вдруг она сказала: «Вот и всё. Сейчас, уже совсем, через минуту». Разжала руку и откинулась на кресле. Вдруг стало удивительно спокойно. А лёту оставалось полчаса.
– То, что цыганка, было очевидно. Так представляют театральный персонаж. Как только прозвучало: «Подлетаем», она сказала важные слова:
– Я по ладони, что была в моей руке, хочу сказать, что будет в твоей жизни.
И вот что мне она тогда сказала:
– Я только тебе главное открою. Жениться ты особо не спеши. Все девушки вокруг – не для тебя. В двадцать пять лет, и точно – в день рожденья, ты встретишь настоящую любовь. И будет девушка твоя, как ты в квадрате. Конечно же, ты можешь мне не верить. Но мой тебе совет – не забывай.
– Сегодня день рожденья моего. Пойдет отсчёт двадцать шестого года.
Антон все рассказал единым духом. Поездка тоже двигалась к концу. «Лэнд Ровер» оказался возле дома, в салоне был особый чудный мир.
И девушка надумала тогда на откровение ответить откровеньем.
– Я вам стихотворение прочту, которое мне в жизни помогает.
Проникновенно, с безупречностью звучанья, певучим голосом, со вздохом начала:
Пе – чернильница слов твоих.Трр – желание твое.Агалтон – тощая память твоя.Ей, Казимир! Где твой стол?Якобы нет его, и желание твое – Трр.Ей, Казимир! Где подруга твоя?И той нет, и чернильница памяти твоей – Пе.Восемь лет прощелкало в ушах у тебя,Конец ознакомительного фрагмента.