*БАХ*

Джоффри был оттолкнут так, что он приземлился дальше от Железного Трона. Во время падения Джоффри попытался ухватиться за Железный Трон.

— Ай! — прокричал Джоффри, схватившись за ладонь, которая кровоточила.

За действиями Джоффри не успели уследить его родители, но уследила Санса, которая вырвавшись подбежала к нему.

— Джоффри! — воскликнула Серсея, которая удерживалась стражниками и не могла подойти к своему сыну.

— Мой принц, вы в порядке? — спросила Санса, взяв раненую ладонь Джоффри в свои руки.

Однако тон Сансы не успокоил, а скорее взбесил Джоффри.

— Ты тупая дура! — прокричал Джоффри.

Санса не ожидавшая таких слов от человека, которого она любила… Застыла. А взбешенный принц тем временем схватил девушку за голову и попытался оттолкнуть от себя в сторону Железного Трона. Однако сие действие было прервано лордом Старком, который успел сократить расстояние до Джоффри.

— Знай свое место, — прорычал Эддард, глядя на Джоффри с таким взглядом, что блондин резко умолк.

— Знай свое место, — прорычал Эддард, глядя на Джоффри с таким взглядом, что блондин резко умолк.

Джоффри, который увидел то, что сделал Эддард Старк… Был, мягко говоря, шокирован. В его представлении лорд Старк является менее важным чем он. Род Старка менее важен, чем род Ланнистер и род Баратеон. И действия Эддарда стали для Джоффри той самой пощечиной, которая показала Джоффри его положение в новом мире.

Я уже видел, что Джоффри начал было наполняться страхом, но подобное было не в моих интересах, ведь так я не смогу полностью открыть глаза Сансы. Рыжая девочка, которая в этот момент пребывала в шокированном состоянии… Всё ещё не могла до конца поверить в то, что собирался сделать Джоффри.

Недоверие в Сансе я загубил в зародыше, разжигая в её душе непонимание, страх, а также гнев по отношению к Джоффри. Все эти эмоции должны были натолкнуть девушку до нужных мне идей.

— КАК ТЫ ПОСМЕЛ?! — зарычала аки раненый зверь Серсея, которая увидела, что Эддард довольно-таки грубо откинул Джоффри.

Однако не это было самым интересным, ведь действия Серсеи были крайне очевидными. В то же время Джейме, который стал лишь тенью себя прежнего, мог совершить крайне интересные вещи. Его попытка двинуться к сыну говорила мне о том, что Серсея таки сумела достучаться до Джейме.

— ТЫ! — прокричал Джоффри, смотря на Эддарда с невероятной ненавистью в глазах. — Я УБЬЮ ТЕБЯ! ТВОЮ СЕМЬЮ! ТВОИХ ДОЧЕРЕЙ ОТДАМ ВСЕЙ КОРОЛЕВСКОЙ ГАВАНИ! ТЫ- *БАМ*

Эддард не стал терпеть тот словесный понос, что вылился из Джоффри. Один хлесткий удар от Эддарда успокоил Джоффри. В Тронном Зале был слышен прелестный звук ломающейся челюсти.

— ДЖОФФРИ! — закричала Серсея и начала было пытаться вырваться с ещё большей силой, словно в ней открылось второе дыхание. К сожалению для Серсеи стражники не стали менее сильными и по этой причине все её порывы ушли в пустоту.

* Джоффри Баратеон, которого следовало бы называть Джоффри Уотерсом *

Для Джоффри Баратеон события этого дня были крайне сюрреалистичными. Он до самого конца верил в то, что все закончится тем, что он, Джоффри, станет наконец-то королем Вестероса.

Однако реальность показала свою уродливую красоту. В тот момент, когда белобрысый парень рядом с Эддардом Старком сел на трон, то всё и пошло наперекосяк. Череда событий, которые последовали дальше… Стали последними трещинами, что разрушили, итак, уже крайне шаткую психику Джоффри.

Появление дракона и последующее за этим слова мейстера Пицеля… Ещё сильнее подкосили Джоффри. Блондин по какому-то странному веянию своей души решил забрать свой трон насильно, однако это не увенчалось успехом.

Последовавшие за этим события у Джоффри перед глазами были покрыты красной пеленой. Под этой самой красной пеленой Джоффри и не сдержал свои истинные намерения по отношению к окружающим.

Именно по этой причине Джоффри и не сдерживался в своих словах.

*БАМ*

Вихрь острого, пронзающего боли мгновенно охватил его лицо, причиняя невыносимую страду, которая проникала в самые глубины его сущности. Кажется, что время замедлилось, вздымающийся вокруг шум улетучился, а все сосредоточилось вокруг этого апокалиптического мгновения.

Уже нечто гораздо большее, чем просто разбитая кость, превратилось в пленника его тела. Неподвижность теперь — его верный товарищ, его жестокий проводник в новый мир боли и ограничений.

Попытки разговориться, издать звук, которые когда-то казались несокрушимыми, теперь неуместны и тщетны. Челюсть, ранее поддерживавшая его слова и улыбки, обратилась в безмолвного заключенного, лишившего его самовыражения.

А сама боль, как коварная ведьма, проникала в каждый нерв, разрывая его на миллионы осколков, которые сурово напоминали о его неполноценности. Очищая сознание от чего-то прежнего, она устраивала зловещий бал над его телом, подчиняя его волю своей беспощадной власти. Каждое движение, даже самое незначительное, дарило бесконечное мучение и страх нового испытания.