Оба возвращались домой усталые и разбитые, но довольные тем, что, несмотря на недостаточность подготовки, смогут быстро поднять вертолет в воздух и покинуть Аддис-Абебу. Что их, однако, пугало, особенно Коллинза, – необходимость повторить через пару-тройку дней подобную операцию, но уже с другим, совершенно незнакомым для них вертолетом.

Вернувшись поздно вечером в «Хилтон», Коллинз и Рорк направились в номер Халлорана. Коллинз открыл бриф-кейс, вытащил листы с планами посольства и положил схему первого этажа на стол рядом с общей схемой всей территории.

– Так, давайте посмотрим, – произнес он, разглаживая ладонью листы. – Вход, двери, коридоры, кабинеты... Все четко. Думаю, что нам подойдет только первый этаж. Во-первых, мы быстро можем покинуть здание; во-вторых, Селассие вряд ли спустится с лестницы без посторонней помощи. Комнаты по левой стороне коридора исключаются: они небольшие, нет смежных и приспособлены под рутинные посольские службы – визы, младший дипломатический персонал и все в таком духе.

На правой стороне, вот здесь, расположена резиденция посла с несколькими большими смежными помещениями... Множество дверей. Я думаю, здесь и надо устроить спектакль.

Все трое, склонившись над планом, продолжали обсуждать детали захвата императора. Встреча двух делегаций должна происходить в переднем, большом, офисе. Смежную с ним комнату меньшего размера можно использовать для неофициальных бесед. Остальное добавит Кромер – размещение, канцелярские принадлежности, кофе, крепкие напитки.

– Ты прав, Майкл, – сказал Коллинз. – Мы постараемся разобщить их, лучше по одному, если окажется возможным. Надо, чтобы они перешли, конечно, не все сразу, в соседнюю комнату. Я придумаю что-нибудь, чтобы прервать на время встречу и предложить им попытаться найти компромисс в неофициальных переговорах один на один. Необходимо, чтобы кто-то из нас оказался первым в той комнате. Думаю, это не составит особого труда. Я поговорю завтра с Кромером, и мы постараемся найти несколько слабых мест в документе, которыми воспользуемся, чтобы предложить перерыв в работе. Предоставьте мне роль режиссера. Затем, Питер, ты получишь полную свободу действий.

– Одного за другим, по очереди. Никаких проблем! – оскалил зубы Халлоран.

– Надо позаботиться, чтобы там была какая-то мебель, кресла например. Совершенно не нужно, чтобы тела валялись на виду.

Коллинз потер кулаками глаза, чтобы отбросить накопившуюся усталость. Было два тридцать ночи.

Он снова уставился в чертежи.

– Да, лучшего и не придумаешь, – сказал он с иронией. – Ограда высотой десять футов [19] , железные ворота и калитки. Могут возникнуть проблемы с охраной, особенно если она окажется на самой территории. Нужно обязательно провести операцию тихо, без какого-либо шума, тогда мы преодолеем и эту трудность. Как только все закончится, хватаем старца и спешим к вертолету. Надеюсь, мы поднимем эту дьявольскую машину раньше, чем охранники поймут, что происходит.

Он зевнул и, немного помолчав, будто спохватился.

– Святая Мадонна! – воскликнул он. – Посмотрите на часы. Мы уже давно должны спать, иначе Майкл и я будем плохими учениками завтра в Гааге.

Пятница, 9 апреля

Если бы у Коллинза и Рорка спросили о деталях их одновременного пребывания в Голландии, они вряд ли что-нибудь вспомнили. Все промелькнуло как в калейдоскопе.

Накануне вечерним рейсом они вылетели из аэропорта Хитроу в Гаагу. Они поселились в гостинице аэропорта и после скромного ужина – холодное мясо с салатом, – усталые от нескольких бессонных ночей, завалились спать.

Утром, взяв такси, добрались до аэродрома. Сразу же их внимание было приковано к вертолету, на котором им предстояло выполнить тренировочные полеты под руководством строгого, как показалось, инструктора.

Вертолет «Белл 205-А» имел турбинный двигатель, как и «Алуэтт», но по размерам намного превосходил его. В Америке и в Европе на него ухитрялись грузить до пятнадцати человек. Конечно, в условиях тропиков и высокогорья грузоподъемность резко снижалась.

Коллинзу пригодился тот небольшой опыт, который он получил, пилотируя «Алуэтт», но его постоянно смущало расположение приборов на передней панели. Как раз от способности быстро следить за изменением параметров турбины при прогреве двигателя зависело время, которое у них уйдет на взлет с территории посольства. В течение дня оба более двадцати раз предпринимали отчаянные попытки сократить время взлета при условии, что не будет нанесен ущерб двигателю.

Пиет Остерхуз, инструктор, вначале показался несколько сумрачным и недовольным тем, что именно ему поручили провести такую необычно короткую переподготовку пилотов. По складу характера он был человеком положительным, спокойным и не любил никакой спешки, так как считал, что всякое дело требует определенного времени. Коллинз ничего не сказал ему о цели, которой они хотели добиться от этих тренировок, – быстрого взлета. Осознание своей беспомощности дать необходимые знания и навыки и понимание в то же время, что от него утаивается настоящая причина их желания освоить технику пилотирования именно на этом вертолете, приводили Пиета в бешенство.

Только после одного разговора, который у них возник случайно, все стало на свои места, и настроение Пиета сразу улучшилось.

– У меня нет ни малейшего представления о том, ради чего вы все это затеяли, – говорил Остерхуз. – Осуществить взлет за две минуты, за одну минуту – мне это непонятно. Это что, так уж важно? За вами гонятся люди с пулеметами?

Коллинз, пристегнутый ремнями в кресле пилота, сжал большим и указательным пальцами переносицу – жест, означающий, что его терпение было на исходе. Он взглянул на Рорка, сидящего в кресле сзади, как будто прося у него защиты, затем, приняв решение, наклонился в сторону инструктора и злобным шепотом пробормотал ему в ухо: