— Здравое замечание, — хихикнула саламандра. — Ты тоже ненавидел эту книгу, когда Риджуэй заставлял тебя ее читать, — по тем же самым причинам.

«Истинная правда».

Камерон на минуту задумался. В состоянии ли он сейчас что-то кому-то объяснять?

«Возможно, хоть и не наверняка».

— Я попытаюсь, Роза, — ответил он. — Однако имейте в виду, что мои взгляды современны и рациональны, насколько магия может быть таковой. Решение проблемы, которое я ищу, может лежать в более мистических областях, и тогда, если ваше понимание окажется чисто научным, вы можете при переводе других текстов не уловить нужного направления.

— Тогда стоит отложить эту книгу и прочесть ее позднее, — предложила Роза и пометила место, на котором остановилась. Потом она выпрямилась в кресле, но вместо того, чтобы просто сложить руки на коленях, взяла со стола записную книжку в кожаном переплете н карандаш, приготовившись делать заметки.

Он чуть не высказал удивления вслух, но вовремя спохватился. Нельзя открывать ей, что он наблюдает, — это может ее обидеть. Хуже того, она может разозлиться и даже потребовать расчета.

«Я нуждаюсь в ее умениях: с этим фактом спорить не приходится».

— Ну что ж, если вы готовы… — Камерон откашлялся, чувствуя некоторое смущение.

«Не смогу же я заставить ее скучать сильнее, чем те древние профессора, чьи лекции она слушала в университете».

— В соответствии с той системой, которой все мы придерживаемся вслед за Пифагором, магическая сила сосредоточена в созданиях четырех стихий. Если человек — или, возможно, иное материальное существо, но в данный момент мы будем говорить только о людях, — пожелает приобщиться к магии, сделать это он может только через посредство духов той стихии, которая ему подчиняется.

Роза, делая записи, кивнула.

— А можно поинтересоваться: есть другие существа, которым доступна магия?

— Наверняка я знаю только о дельфинах и китах — среди них встречаются маги. Им, конечно, доступна лишь магия Воды. Ходят слухи еще о некоторых видах: например, снежном человеке Гималаев или лесных людях Северо-Запада, но тут я ничего не могу утверждать. Если они и существуют, то ведут очень скрытный образ жизни и почти никому не попадаются на глаза. Считается, что они всячески стараются избегать контактов с людьми.

— Мне кажется, — сказала Роза, задумчиво покусывая кончик карандаша, — что если они и пользуются магией, то именно с целью скрыться от людей. Поэтому о них и нельзя ничего точно узнать, правда?

Камерон кашлянул.

— В этом что-то есть, безусловно. Впрочем, вернемся к теме, которую рассматривает repp Александр Метцигер, чей почерк вы так осудили. — Роза очень мило покраснела. — В магической природе каждого человека обычно смешаны все четыре стихии. В большинстве случаев их пропорция бывает абсолютно одинаковой; такие люди не обладают магическими способностями. Человек может использовать магию, только когда в нем нарушается равновесие, потому что только тогда он оказывается достаточно близок к духам стихий, чтобы общаться с ними и ими повелевать.

Роза быстро записывала все это в своей маленькой книжечке, и Камерон сделал паузу, что дать ей время.

— Может быть, это своего рода компенсация — вроде острого слуха, которым обладают слепые? — неуверенно проговорила Роза.

— Великолепно! Да, очень подходящая аналогия. Вполне возможно, что из-за недостатка в его магической природе одной стихии маг делается особенно чувствителен к другой. С таким нарушением равновесия связана определенная опасность: вы оказываетесь уязвимы для духов стихии, которой в наибольшей мере лишены. Чаще всего это бывает та из них, которая противоположна вашей собственной.

— В какой мере равновесие может нарушаться? — спросила Роза. — Насколько… насколько чувствителен к одной стихии может оказаться человек?

— Очень сильно — настолько, что лишь Мастер бывает способен найти в маге — или потенциальном маге — следы других стихий, — ответил Камерон. — В этом-то и состоит причина того, что никто не может повелевать больше чем одной стихией. Если у вас оказывается избыток чего-то одного, остальные составляющие не достигают уровня даже среднего человека. — Камерон нахмурил брови и попробовал найти аналогию. — Представьте себе квадратный стол, на котором лежат мраморные шарики. Если наклонить его в одну сторону, шарики скатятся только к этому краю. Примерно так же, к счастью, устроена магическая природа человека.

— Почему «к счастью»? — спросила Роза. Камерон ожидал такого вопроса.

— Потому что духи стихий — ревнивые создания. Они никогда не потерпели бы необходимости делить мага с другими. Даже если бы нашелся человек, избыточно одаренный в двух сферах, ему следовало бы посоветовать избрать одну, иначе духи двух стихий постоянно ссорились бы друг с другом, бесполезно тратя время и энергию и постоянно нарушая его планы.

— Кажется, духи похожи на капризных детей, — заметила Роза с улыбкой; она, конечно, и не подозревала, что Камерон видит выражение ее лица.