— Так, значит, вы с Дерпом связаны и передаёте друг другу ману, верно? Она дождалась моего кивка и продолжила: — Тогда всё, что нам нужно сделать, — это научить тебя менять сродство на ледниковое, что позволит тебе пропускать ману через Дерпа и очищать его изнутри.

— Хорошо, но почему ты думаешь, что мне это не понравится? Я не думал, что это будет легко — мне было трудно даже почувствовать своё сродство во время занятий с Хеком, но если человек может изменить его…

— Просто чтобы научиться имитировать сродство, нужно полностью его понять. Ледниковое сродство — это холод и давление. Значит, лучший способ понять его — испытать на себе процесс уплотнения снега и льда в ледник…

— Ты хочешь сказать, что для того, чтобы научиться обрабатывать ледниковое сродство, меня нужно замораживать под давлением? — я уставился на Лилию, так как не был уверен, что правильно расслышал. Но она согласно кивнула, и её уши снова прижались к голове.

— Да, именно поэтому немногие пытаются научиться сродству, не связанному с их природными способностями. Этот процесс почти всегда очень болезненный, а учитывая, что у тебя есть признаки огненного сродства, благодаря драконьему наследию… Холод, вероятно, подействует на тебя с большей силой, чем на кого-либо другого.

Да, скорее всего, она права. Мне не понравилось находиться в тех морозных пещерах, хотя не думаю, что они причинили мне хоть какой-то вред. Но если меня засунут в морозилку и будут сжимать только для того, чтобы я мог почувствовать поток маны или что-то в этом роде, это, вероятно, будет гораздо хуже.

Я наклонился и подарил ей обещанный поцелуй. Мысли путались. Гладя Лилию по спине и погружаясь в поцелуй, пытался придумать хорошее решение. Когда наконец оторвался от неё, сразу спросил:

— Есть ли учителя, специализирующиеся на трансформации сродства, которые могут что-то посоветовать?

Лилия взмахнула хвостом. — Есть профессор Рейд… — начала она, но, увидев моё лицо, покачала головой. — Знаю, не вариант. Кажется, в Волчьем Доме есть профессор, который мог бы помочь, но я не помню его имени. Сродство никогда не было важной частью моего мастерства.

Кивнул и поцеловал её в макушку: — Я спрошу у Антонины, думаю, она знает почти все способности других учителей.

Кошка кивнула в знак согласия, её хвост нетерпеливо завилял, а ногти впились в моё кожаное пальто. Хорошо знакомый мне огонёк зажёгся в её глазах.

— Ты ненасытный котёнок, не так ли? — поддразнил я.

Лилия надулась: — Это не моя вина, ты заставил ждать, пока я извинюсь, и потребовалось столько времени, чтобы Алиса согласилась! А теперь я должна наверстать упущенное время!

Я рассмеялся, и мои руки скользнули вниз, обхватив её круглую попку в шёлковых шортах. Слегка приподнял Лилию, усадив на стол, и встал между её коленями.

— Полагаю, в этом есть доля правды. С другой стороны, если бы ты не была такой ревнивой кошечкой и не пыталась навести свой порядок…

Она опустила глаза, но я поймал её за подбородок и вернул взгляд к себе: — Всё в порядке. Теперь, говоришь, ты хочешь загладить свою вину? Наклонившись, снова поцеловал её. На этот раз Ангелина издала громкий писк, спрыгнула с плеча Лилии и стремительно понеслась прочь на столбе воздуха. Я сдержал желание засмеяться и снова посмотрел на проворную кошечку в своих объятиях.

— Да, я хочу… — прошептала она, когда поцелуй прервался. Потянув за завязки фартука, был удивлён, когда тот без труда соскользнул с Лилии. Я не ожидал, что веревки окажутся такими хлипкими. Звук порвавшихся шнуров подтолкнул кошку к тому, чтобы крепко прижаться грудью к моему торсу. — У нас не так много времени до начала занятий, так что как ты смотришь на то, чтобы немедленно трахнуть меня?

Лилию почти невозможно было остановить, когда она была в настроении, и поэтому ждать, пока она получит прощение Алисы, было тяжело для нас обоих. Освободившись от необходимости сдерживаться, я взял в руки её тяжёлые груди и сжал их. Она издала рычащий стон, оттолкнув меня ногами, чтобы освободить пространство между нами. Это движение удивило бы меня, но я видел, насколько сильно она возбуждена. Кошка повернулась ко мне спиной и задрала хвост, виляя своей обтянутой шёлком попкой. Профессор зельеварения прижалась грудью к столу и, раздвинув колени, опустила зад, оказавшийся прямо перед моим лицом.

Я вздрогнул от этого непристойного зрелища, хотя был более чем готов принять его, и стянул с неё шорты. Бёдра женщины блестели от влаги, и я собрал рукой влагу с её щели. Жаждущая кошка вертелась. будто её жарили на сковороде.

Другой рукой освободившись от трусов, ухватил за основание хвоста, чтобы она перестала извиваться. — Готова, котёнок? — спросил я. Лилия задрожала и издала шипение предвкушения, которое оборвалось, когда я вошёл в её влажный жар. Шлепок моих бёдер о её задницу был резким, и я не сделал ничего, чтобы смягчить удар — Лилии нравилось, когда её прижимали к себе и доминировали над ней. Я подозревал, что это звериная сторона её характера.