И пока Эва занималась бутербродами, он рассказывал об экономке с виллы с такой теплотой, что у Эвы защипало в глазах. Она еще в Греции заметила, что он очень привязан к этой пожилой женщине, но не особенно над этим задумывалась. Но теперь она представила одинокого впечатлительного ребенка, лишенного материнской заботы и ласки, обделенного вниманием со стороны вереницы равнодушных мачех, отец которого, человек обаятельный, гордящийся своим первенцем, в то же время был чересчур сосредоточен на собственной персоне, чтобы попытаться понять сына. Зак в гораздо большей степени, чем она, чувствовал себя чужим в семье. Поэтому он так хорошо понял ее переживания.

Уже светало, когда они отправились спать.

– Надо попробовать сдвинуть с места «порше», – тяжело вздохнул Зак.

– Сегодня суббота, – напомнила Эва. – Пусть стоит на дороге, только лучше его запереть.

– Чем? Вылезая из машины, я поскользнулся и уронил ключи в ту кошмарную лужу!

– О боже! – На этот раз Эва сопроводила восклицание хихиканьем. Зак притянул ее к себе.

– Ты единственная женщина, ради которой я решился испачкать свои ботинки.

Он жадно провел рукой по ее груди, и в который раз Эва с изумлением ощутила, как ее властно захватывает ответный прилив страсти.

– Я чувствую себя на подъеме, моя красавица. У нас словно опять первая ночь, – пошутил он.

И на этот раз она поняла, что их брак так же важен и реален для Зака, как и для нее самой!

– Это твой? крыльца дома Сара Фремонт окинула придирчивым взглядом кремовый ягуар с темно-коричневыми сиденьями и поджала губы. – Очень элегантный.

Эва слегка покраснела.

– Зак подарил его мне на день рождения. Мне очень жаль, что вы не смогли прийти к нам пообедать.

– Мы уже были приглашены в другое место. Они прошли в гостиную. Эва старалась скрыть за вежливой улыбкой чувство неловкости. Весь последний месяц Фремонты неизменно отклоняли все ее приглашения, и Эва испытала облегчение, когда тетя позвонила ей и попросила зайти, хотя в голосе ее ясно слышался холодок. Что могло случиться, беспокойно гадала Эва.

– Думаю, нам лучше сразу поговорить о деле, – сказала тетя жестко. – Абби и Трой расстались.

– Мне очень жаль… – начала Эва.

– Вряд ли ты говоришь искренне. – Щеки пожилой родственницы покрылись яркими пятнами.

– Да, – подтвердила Эва. – Мне действительно жаль.

Тетя метнула на нее сердитый взгляд.

– Конечно, ты можешь позволить себе быть добренькой. Тебе повезло больше всех. Видит бог, никогда не думала, что ты будешь разъезжать в «ягуаре», одетая, словно принцесса крови!

– Мужу нравится, когда я хорошо выгляжу.

Ни за что не стану ему рассказывать об этом разговоре, когда вернусь домой, подумала она печально. Поразительно, как верно умеет Зак судить о людях. Тетя не могла скрыть своей досады, оттого что Эва стала женой богатого и влиятельного человека, тогда как ее дочь вышла замуж за самого обыкновенного.

– Трой жестоко вел себя с Абби.

– Мне кажется, это меня не касается.

– В том-то все и дело, что касается, и больше всех! – с оичительным пафосом воскликнула Сара Фремонт. – Трой сказал Абби, что все еще любит тебя.

Это заявление озадачило Эву, но ей тут же пришло в голову, что Трой произнес эти слова в пылу ссоры. Можно было догадаться, что совместная жизнь кузины и бывшего жениха вряд ли будет спокойной. Трой всегда отчетливо рисовал себе идеал супруги, и Абигайль никак не отвечала его представлениям об образцовой хозяйке. Она не умела готовить, не привыкла убираться и начинала дуться, если нельзя было шесть вечеров в неделю развлекаться вне дома.

– Ни минуты не верю, что Трой до сих пор любят меня! – возразила Эва. – Я даже сомневаюсь, любил ли он меня прежде.

– Бедной девочке приходится очень тяжело. – Несколько смягчившись, тетя принялась красочно перечислять страдания Абигайль – черствый Трой настоял, чтобы они жили в доме, который обставляла Эва, он вечно скупится, он бесчувственный эгоист… – Короче, Троя нужно образумить! – веско подытожила тетя. – Меня он слушать не станет, но, может быть, послушает тебя.

Эва замерла.

– Мне, ., поговорить с Троем? – недоверчиво повторила она. – Но я…

– В конце концов, у Троя с Абби был всего лишь невинный флирт, а ты поспешила закрутить роман с этим Сфаэлосом… Признайся, что ты вовсе не была заинтересована вернуть Троя! Он стал тебе не нужен, и пора Трою услышать это от тебя самой и перестать попрекать Абби, – заявила тетя обиженно.

– Извини… но мне не хочется вмешиваться в их отношения. Абигайль рассердится и вполне справедливо, если я это сделаю.

Эва поднялась.

– Какая ты все-таки эгоистка, Эва! Где бы ты сейчас была, если бы не наша семья, – упрекнула ее Сара Фремонт. – Сомневаюсь, что Зак Сфаэлос проявил бы к тебе интерес, если бы ты выросла в сиротском приюте.

Эва побледнела как полотно. Ей не верилось, что тетя могла так жестоко напомнить ей о ее долге перед Фремонтами. Она и так все эти годы чувствовала себя им обязанной. Но, решившись встретиться с Воглером, она вынуждена будет солгать Заку, потому что он никогда не одобрит эту встречу.