Я должна бежать.

От этой жизни.

От Джона.

От него.

Вместо этого я остаюсь стоять на месте, не сводя с него глаз, и мое сердце бьется в неустойчивом ритме. И когда он уходит, не сказав ни слова, оставляя меня в ярости от того, что он до меня добрался, я принципиально не хочу его слушать. Но по какой-то причине я это делаю.

В тот вечер я не иду к Джону.

Никогда не ложитесь спать сумасшедшими.

Не спите и боритесь.

Филлис Диллер

МИНКА РЕЙНОЛЬДС

Несколько ночей спустя я, спотыкаясь, спускаюсь с последней ступеньки у дома Джона и хватаюсь за перила лестницы, выпрямляясь перед тем, как удариться лицом о неумолимую мостовую тротуара.

Когда я вновь обретаю равновесие, я смотрю вперед и с удивлением обнаруживаю темную фигуру, маячащую в тени в нескольких футах от меня. Я сразу же делаю шаг назад, в сторону дома Джона, мысленно оценивая расстояние между собой и дверью.

Стоит ли мне бежать или лучше закричать во всю мощь легких?

Я открываю рот, чтобы закричать, потому что, честно говоря, я не в лучшей форме. Может, я и худая, но мои физические упражнения состоят исключительно из секса с мужчиной, к которому я едва ли могу проявить достаточный энтузиазм, кроме нескольких фальшивых стонов и толчков бедрами то тут, то там, и прогулок по кампусу и Нью-Йорку, но только тогда, когда мне это совершенно необходимо. Что в общем-то означает, что я точно не бегун, не говоря уже о быстром беге.

А с тех пор как в моей жизни появился Джон, я позволяю ему оплачивать мои поездки на такси. За пределами кампуса я не проходила ни одного квартала уже больше месяца. В последний раз я ходила пешком, чтобы добраться из общежития до столовой… чтобы съесть кекс.

Мои глаза расширяются, когда фигура делает шаг ко мне. Я открываю рот, чтобы закричать, но мужчина говорит первым.

— Расслабься.

Я сразу же узнаю его голос, хотя слышала его всего два раза. Он обрушивается на меня, как цунами — глубокое, опасное и всепоглощающее. Таинственный сосед Джона выходит из тени и критически смотрит на меня.

Хотя я узнаю его, я не расслабляюсь. После последней встречи с ним я не могу перестать думать о нем в последнее время — и часто пытаюсь перестать. У меня есть подозрения на его счет. Около месяца назад я видела, как Люси заходила в его дом. Сначала я подумала, что она изменяет Ашеру, но потом поняла две вещи.

Во-первых, никто в здравом уме не станет изменять Ашеру Блэку. (Если честно, я не уверена, что Люси в здравом уме. Но… она также приветливо помахала мне рукой со ступенек соседского дома Джона, чего не стала бы делать, если бы ей было что скрывать.)

А во-вторых, Люси не сопровождал ее телохранитель, высокий мускулистый мужчина, который обычно следует за ней повсюду, куда бы она ни пошла. Поскольку я сомневаюсь, что Ашер позволил бы ей подвергать себя опасности, могу поспорить, что сосед Джона в безопасности.

Но безопасность в мире Ашера и Люси — понятие относительное.

Потому что я также готова поспорить, что, как и Ашер, сосед Джона как-то связан с мафией. В конце концов, он более чем хорошо знает закон; я никогда не видела, чтобы Люси общалась с кем-то, кроме Ашера и Эйми; и, судя по интенсивности и запугиванию, которые всегда исходят от этого человека мощными, бурлящими волнами, этот парень связан именно с Ашером.

И это подозрение заставляет меня быть в состоянии повышенной готовности.

Я не беспокоюсь за свою безопасность. Он никогда не угрожал мне и не заставлял меня беспокоиться о своей физической безопасности. К тому же, выросшая в кишащем бандами районе, я обладаю неплохим радаром отморозков, и я не думаю, что он один из них. Но это не значит, что я ослаблю бдительность.

Поэтому я терпеливо жду, пока он меня рассматривает, и думаю, о чем он думает. Его взгляд недружелюбен и отстранен, но это он подходит ко мне. А не наоборот. Что это значит, я не знаю.

Но я все равно жду его, потому что не могу его не ждать.

И снова меня поражает осознание того, что все в этом человеке притягивает.

Его лицо, его тело, его голос, его аура — все это манит меня и притягивает, пока я не перестаю слушать голос в моей голове, который умоляет меня думать о моей младшей сестре и ее будущем.

То, как я реагирую на этого человека, жалко и отвратительно, но как бы я ни старалась, все равно не могу остановиться. Даже повторяя в голове слова "Мина, Мина, Мина, Мина, Мина, Мина", я не могу напомнить себе о том, как плохо вожделеть его. По крайней мере, я заставляю себя не приближать к нему свое тело, не позволять себе поддаться его беспричинному магнетизму.