— Он хочет что-то объяснить. Сари, но я не понимаю… Спроси через харр…

Саринома передернула плечиками.

— Ах, какие вы, мужчины… Ведь все так просто, милый! Зачем харр, зачем расспросы? Разве ты еще не понял, что ему нужно?

Наклонившись вперед, она бесцеремонно сгребла пушистого пришельца в охапку и посадила на колени Блейду. Любой зверь испугался бы такого резкого быстрого движения, но только не этот! Он словно ждал, что его возьмут в руки, и, очутившись у мощного бока Блейда, бугрившегося пластинами мышц, прильнул к нему, словно дитя. Странник осторожно коснулся мягкого теплого тельца, провел ладонью по затылку и мохнатой спинке, и ата замурлыкал. Нет, конечно, он издавал совсем другие звуки, негромкие и протяжные, но все же это было мурлыканье. Блейд не мог подобрать иного слова,

— Ну, понял, лайо? — Саринома потрепала его по спине. — Ему нужна ласка, забота… нужен друг! Он выбрал тебя и хочет идти с нами. А ты, толстокожий дикарь…

Внезапно она замерла, с полуоткрытым ртом и округлившимися глазами. В сознании Блейда зазвучали слова:

«Не дикарь. Дикарь — черное. Дикарь… — перед мысленным взором странника вырос гигант с арбалетом в руках. — Вы — другие. Белые! Не бояться ата, не пугать ата. Говорить. Понимать. Хорошо! Белое, белое, белое…»

Это были настоящие слова, хотя Блейд и не мог сообразить, к какому языку они относились; кажется, ко всем сразу, какие он только знал. Настоящие слова, несомненно! Ата учился с поразительной скоростью.

— Он читает в памяти, — задумчиво произнесла Саринома. — Читает без всякого харра… Поразительные ментальные способности! Даже мы так не можем…

Блейд кивнул. Хотя многие приборы и устройства паллатов управлялись мысленно, сами звездные странники не были телепатами — ни оривэи, ни зеленокожие карлики керендра, ни, тем более, киборги-Защитники. Судя по реакции Сариномы, и другие расы этого гигантского межзвездного союза не умели читать мысли без технических приспособлений. Зато маленькое пушистое существо, сидевшее сейчас у него на коленях, превосходно справлялось с этой задачей. Не хуже божественных обитателей Уренира!

Он нежно обхватил зверька ладонями, чувствуя тонкие косточки под бархатистым мехом, в котором тонули пальцы. Ата доверчиво прижался к нему, лизнул запястье шершавым язычком, и на миг Блейд ощутил его острые зубки на своей коже.

— Значит, ты хочешь пойти с нами, малыш? — он снова погладил его спинку. — Ну, хорошо… Меня зовут Дик, хозяин Дик… Рядом со мной — Сари, она очень важная персона в своей стране… королева, я думаю… — Саринома хихикнула. — Вон там, под деревьями, Тарн. Он большой и сильный, но вы, уверен, подружитесь… Тарн не обижает малышей. Ну, а как зовут тебя?

«Ата не звать. Нет имени. Не надо. Ата чувствовать один другого».

— Но я же не ата. Я должен как-то к тебе обращаться… — Странник на минуту призадумался. — Будешь Дракулой, — решил он.

«Имя?»

— Да. Дракула — ты! Понял?

«Имя — хорошее?» — деловито справился ата.

— Очень хорошее. Дракула, он вот такой… — Блейд вообразил нечто округлое, теплое и мягкое, какой-то собирательный образ из диснеевских мультфильмов, быстрое и юркое существо на фоне заросшей цветами лужайки.

«Хорошо!» — пушистый комок у него на коленях опять мурлыкнул от удовольствия; вероятно, его порадовала фантазия новоприобретенного хозяина.

— Лгунишка, — тихо прошептала Саринома, и странник понял, что она улыбается.

Он поднялся, одной рукой прижимая к себе зверька, вытащил из мешка сложенный плащ и пристроил у стенки палатки. Потом опустил на него Дракулу.

— Будешь спать здесь. Договорились?

«Ты — спать, Сари — спать. Дракула — сторожить».

— Нас охраняет Тарн. Ты можешь спокойно дремать до утра, малыш.

«Дракула сторожить лучше. Спать и сторожить. Спать, и все видеть, все слышать. Слышать, видеть далеко!»

— Ну, как знаешь, — произнес Блейд и протянул руки к Сариноме.

Через несколько дней они выбрались к побережью и пыльной дороге, что петляла среди прибрежных холмов, то голых и каменистых, то заросших травой и колючим кустарником с гроздьями мелких фиолетовых соцветий. Тарн, приободрившись при виде торного пути, пустился по нему галопом, выбрасывая среднюю пару ног чуть ли не на ярд за передние и мотая головой с огромным рогом. Вскоре они обогнали одну повозку, затем — другую, третью; лошади шарахались в сторону, когда вороной тарот вихрем проносился мимо. Наконец, завидев впереди очередную телегу, груженую прошлогодними овощами, Блейд натянул поводья и, заставив своего скакуна перейти на шаг, перебросился парой слов с возницей.

Тот был разговорчив и глядел на грозного всадника без страха. В сельской местности редко видели хайритов, но всем было известно, что их дружина стоит в городе, что получают они хорошие деньги, а потому блюдут порядок, не промышляя ни грабежом, ни насилием. По взглядам, которые крестьянин бросал на тарота, Блейд понял, что зверь этот ему внове, и рассказов о шестиногом рогатом чуде вознице хватит на весь следующий год. Странник терпеливо ответил на все его вопросы — и чем питается этакая огромная тварь, и можно ли запрячь ее в телегу или, скажем, пристроить к пахоте. Затем он быстро выяснил, что до Ганлы еще два дня пути — разумеется, если катить неторопливо в телеге, а не мчаться сломя голову на шестиноге; что до ближайшего городка гораздо ближе — туда можно добраться к вечеру; что промышляют там рыболовством и мелким прибрежным каботажем, а кое-кто из местных шкиперов рискует плавать и в Хайру, переправляя на другой берег ткани и вина с Перешейка, до которых хайриты, видать, большие охотники.