Блейд насторожился. Экебус, любитель охотиться на беглых рабов? Тот самый, который приставал к Зене и получил удар плетью? Что ему тут надо?

Он кивнул.

— Да, мне о нем говорили. И что же?

Моканас снова ухмыльнулся; от него разило потом и горьким запахом смолы чико.

— У него столько вопросов, что они не поместились в переметной суме. Он прибыл в Барракид вчера ночью, когда вы, воины, уже спали, и начал толковать мне про какого-то беглого раба. И про одного чужеземца, Блейд Похоже, Экебус ему не слишком благоволит.

— Неужели? — Блейд пожал плечами. — Ну, спасибо тебе, почтенный. В моем родном краю мужчины предпочитают знать своих врагов. А ты назвал сразу двух — Экебуса и себя.

— Я ничего не ведаю ни о тебе, ни о твоей стране, — покачал головой толстый фадрант, — зато я хорошо знаю, что творится в Сарме. Экебус любит власть, а получить ее можно только через женщину. Это он и собирается сделать… — Моканас помедлил. — Хочет стать первым мужем Зены…

— Ну, здесь он опоздал, — слетело с уст Блейда, и он тут же проклял свой длинный язык. Проговорился! Какая глупая ошибка!

Жирный фадрант уставился на него, его губа отвисла от изумления.

— Вот оно что! Я почти догадался, когда увидел, как тайриота заботится о тебе и этом недомерке Пелопсе! Но стоило ли влезать в ваши дела? Теперь-то я понимаю… — он почесал толстый загривок. — Значит, ты не просто чужак, который хочет подзаработать кошель-другой монеты… Тебе нужно больше, куда больше!

Блейд молчал, размышляя, стоит ли прикончить Моканаса прямо сейчас, или прежде выяснить, к чему тот ведет дело. Пока он склонялся ко второму варианту.

Фадрант внезапно захохотал. Он никак не мог остановиться и буквально исходил пеной, хлопая себя кнутовищем по толстым ляжкам.

— Да, опоздал наш сиятельный Экебус, опоздал, и это ему сильно не понравится! Ну, у него свои мысли насчет тебя. И ничего не изменишь, чужак. Он желает, чтобы тебя прикончили, и поручил это мне!

Моканас хлопнул по рукояти меча, и мышцы разведчика снова напряглись.

— И что же? — поинтересовался он. — Ты взялся за эту работу?

Фадрант глубокомысленно нахмурился. Помолчал. Вытащил клинок наполовину, затем с лязгом вогнал его обратно в ножны.

— Я бы не возражал, — произнес он наконец. — Уж очень ты мне не нравишься… Однако, коли ты — супруг тайриоты, это меняет дело. Понимаешь?

Блейд кивнул.

— Ну и ну… — Моканас с озадаченным видом чесал в затылке. — Значит, ты сделался первым мужем Зены… И теперь она отправилась в Сармакид, чтобы подготовить тайрину к такой неожиданной новости… Испросить ее милостей… Я верно говорю?

— Мне милости не нужны. Я готов сражаться под цветами тайриоты и завоевать ее еще раз — в бою!

Моканас надолго задумался, что-то прикидывая. Лоб его пошел складками, губы беззвучно шевелились; похоже, толстый фадрант раздумывал, с кем из двух партнеров надежней заняться бизнесом. Минут через пять он проворчал:

— Здорово ты обошел Экебуса. Хм-м… первый муж тайриоты… И теперь она старается для тебя в Сармакиде… Да, чужак, Экебусу за тобой не угнаться… Значит, я на твоей стороне, — и Моканас льстиво улыбнулся.

Блейд отвесил насмешливый поклон.

— Благодарю тебя, великий воин! Ты оказал мне большую честь и мне, и тайриоте!

Фадрант не понял сарказма.

— Ладно, не стоит… Нужно порешить с другим — я-то ведь обещал Экебусу твою голову и взял с него деньги. Теперь я должен или убить тебя, или вернуть монету… — он тяжко вздохнул. — Есть, правда, еще один выход… коли ты сам разберешься с Экебусом. Прямо этой ночью. Годится?

— Неплохой вариант, — усмехнулся Блейд. — Особенно для тебя.

— Но это еще не все… Ты прикончишь Экебуса… я уж все подготовлю, как должно… а потом расскажешь обо мне тайриоте… Пусть знает, что ты обязан мне жизнью! — фадрант вытер потный лоб. — Тут, в Барракиде, слишком жарко. В Кальтапе еще хуже, а Сейден стоит в горах… мне такие места не нравятся. Вот Сармакид — то, что надо! Согласен?

— Ничего не стану обещать, Моканас, — ответил Блейд, — но тайриота узнает о тебе. А сейчас расскажи-ка, что ты придумал.

Фадрант скосил заплывшие жиром глазки на ряды каменных хижин, тянувшиеся вдоль озерного берега. Сейчас над плацем поднимались клубы пыли — видно, бойцы начали разминку.

— Идем, — мотнул он головой. — Я проголодался и хочу пить. Поговорим по дороге, — и Моканас тронулся с места.

Блейд шагал рядом с ним, не забывая выдерживать дистанцию в пару ярдов. Покосившись на него, толстяк ткнул рукой в сторону лагеря. У его западной окраины торчал сигнальный столб с тремя поперечинами, на которых полоскались разноцветные флажки.