Кто тут главный, становилось очевидным сразу.

Именно он и заговорил со мной первым, не сводя пристального взгляда с моей потрёпанной после битвы физиономии. Голос у него был грубый и глубокий.

– Мои поздравления, Кирилл.

Он сразу перешёл на «ты».

Никаких тебе «господин Волков» и прочего официоза. Правда, с моей стороны этикета никто не отменял.

– Спасибо, господин Снегов. – Я поклонился, а затем спросил в лоб: – У вас есть какие-то вопросы ко мне?

– Да. – Он больше ничего не стал пояснять, лишь добавил: – Машина ждёт.

Видимо, это означало, что на данный момент он всё сказал.

После него сразу заговорила Акулина.

– Отец нашёл время встретиться с тобой лично. Поговорим по пути. – Девушка повернулась к толстяку-торговцу и кивнула, будто разрешая ему говорить: – Господин Маямото.

Тот наконец взял слово.

– Ну здравствуй, Оками. Поздравляю! Достойное выступление! Весь Янамар за тебя волновался.

Он подошёл ко мне и приобнял за плечи.

– Я всегда знал, что ты парень – не промах. И всегда говорил, что дальновидность – мой конёк. Сам знаешь, торговать – не по сторонам зевать. Куплей да продажей стоит мой Торговый Дом, а в шумном месте и торговать лучше. И если предлагать ничто, ничего и не купишь. А, Оками? Верно же я говорю? Ну конечно, верно.

Он сыпал базарными поговорками с большой охотой, и это наводило на нехорошие мысли.

Вчетвером мы направились к верхолёту с гербами Дома Снеговых, и со стороны я наблюдал за изменением отношений двух разных Домов из разных княжеств.

Почти полгода назад они вступили из-за меня в противостояние. Рио Маямото и его пятнадцать верхолётов даже брали в окружение резиденцию Акулы, чтобы вызволить меня из её «нежных рук».

И вот теперь Маямото с довольной физиономией идёт вместе с Андреем Снеговым, чтобы обсудить дела, а Акулина исполняет роль связующего звена и ненавязчивого секретаря.

Изменения налицо.

Хотя, казалось бы, ничего по сути не изменилось. Снеговы всё так же забирали то, что им нужно, а Маямото всё так же был верен себе: «Торговать – не по сторонам зевать». Именно торговлей он сейчас и занимался.

Как только все расселись по креслам в салоне огромного верхолёта Военного Дома Снеговых, машина тут же поднялась над стадионом.

В иллюминаторы я уже не смотрел, а изучал салон и собравшихся в нём людей.

Внутри верхолёта был оборудован самый настоящий рабочий кабинет: большой круглый стол, кожаные кресла и диваны, бар с множеством напитков, шкатулки с сигарами, узорчатые гильотины и серебряные пепельницы, а ещё коллекция оружия на одной из стен: мечи и метательные трубки для заклинаний.

Когда Снегов усаживался в кресле за столом, то я заметил у него подмышкой кобуру с торчащей из неё массивной рукоятью револьвера, очень похожего на тот, что мне подарил Галей.

Значит, папа Акулы тоже ценит раритетные и уникальные метатели заклинаний.

Ну кто бы сомневался.

К нам бесшумно подошёл стюард и предложил сигары.

– Нет, спасибо. Поберегу здоровье, – отказался Маямото, хотя я точно знал, что он курит и очень даже любит сигары.

В итоге закурил только сам Снегов, и это было притягательное зрелище.

Мужчина выбрал одну из гильотин с подноса стюарда, отточенным движением пальцев прокрутил сигару и щёлкнул ножами.

От этого звука Маямото стиснул челюсти, напрягая желваки.

Снегов же закинул сигару в зубы, а затем раскурил её, используя собственную ладонь. Это был не фокус и не работа на публику. Он делал так постоянно – слишком привычными и обыденными были для него все движения.

От соприкосновения с кожей сигара задымилась. Из этого я сделал вывод, что, будучи сильным Витязем, Андрей Снегов использует метод частичной брони и тепловой урон, который виртуозно направляет только в одну точку – на кончик сигары.

Клубы сиреневого дыма расплылись над столом. По салону распространился приятный древесно-ореховый аромат.

Снегов откинулся на спинку кресла, раздувая сигару и пристально разглядывая меня сквозь густой дым.

Стюард тем временем сервировал стол, а другой помощник принёс глиняный графин с золотистыми узорами, расставил маленькие керамические пиалы и разлил в них жидкость лимонного цвета.

– О, да вы подготовились, Андрей Аристархович. – Маямото оценивающе глянул на графин и пиалы. – Это лучшее рисовое вино Янамара, могу не сомневаться. Даже по запаху чувствую, что его произвели в известнейшей винодельне «Невинная Чистота», не так ли?

– Ваш нюх, как всегда, вас не подвёл, господин Маямото, – кивнул Снегов, пыхнув дымом в лицо толстяка.

Фраза прозвучала настолько многозначительно, что торгаш закашлялся, но сделал вид, будто это от дыма.

Я переглянулся с Акулиной, сидящей напротив. Девушка чуть сощурилась, будто прося меня расслабиться, но напряжение лишь росло. Меня не покидало чувство, что лучшим рисовым вином Янамара и сигарным дымом будет сопровождаться сделка по увеличению моего долга и службы.

Акулина снова повернулась к седовласому толстяку.