Ливень стих, сменившись моросью, слышалась работа топоров на лесоповале. «Стоило ли дразнить себя этой минутной свободой?» — ступив на знакомую лагерную землю, подумал Рэй. Он доложился старшему сторожу, после чего был приставлен к работе в мастерских.

Остаток рабочего дня пролетел скоро. Пусть случившееся сегодня потрясло, из головы так и не шел зверь, что по-прежнему обитал неподалеку от поместья. Два хвоста, по мнению героя, могли быть исключительно признаком нетварного, то есть навьего происхождения.

У барака он встретился с каторжниками, что вернулись с работ в лесу раньше обычного из-за какого-то местного праздника.

— Смею ли я обратиться к охотнику на нечистого зверя? — саркастично и громко изрекла подруга, выдернув его из вороха мыслей. Рэй поглядел: насквозь мокрая от дождя — смешная.

— Чего тебе, Лиш? — отряхивая руки, спросил он.

— Уж прости, что безродная баба-то навязывается. Как смычка с воительницей прошла?

— Не было смычки. Мы просто проверяли кое-что.

— Ага, проверяли. Как морковка натирается, — хихикнула она. — Видала, как ты едва не вприпрыжку побежал за ней. Хорошо погулял?

— Чем тебе Настя не угодила?

— Героиня эта? Да плевала я на нее, — отмахнулась Лишка, шагая к бараку за посудой. — Но не стоило тебе ради нее рисковать своим положением. Она-то свалит, а ты куда денешься? Думаешь, Нос тебе спустит, что ты, обступив всех, этакую паву, царевну-лебедь облобызал?

— Нос. Вот к кому у меня есть пара вопросов.

Повара как раз готовили раздачу ужина. Подали свинью, мясо которой Рэй защитил прошлой ночью. Конечно, мяса чесноки не получат, однако, судя по запаху, сегодня в кашу положили обрезки сала, что не могло не радовать. И еще пахло овощным супом на костях — это тоже лучше, чем хлебная тюря или березовая каша.

Не евший с утра, он взял плошку и привычно встроился в очередь. Тут же один из кандальников, схватив за плечо, грубо оттолкнул назад. Герой соотнес свои размеры с его и отошел молча, но следующий же каторжник и вовсе вытолкнул из очереди!

Поймав на себе презрительные взгляды и осознав, что сила не на его стороне, снова отошел назад. Такие дела, единственный день общения с героями глубоко отпечатался на репутации. И он еще даже не представлял насколько.

Лишь Мелочь пристроился в очереди рядом — вот, где теперь было место Рэя. Мелочь панибратски ткнул в плечо:

— Коновал! — своим стариковским голосом обратился он. — Тебя Нос приглашает. Перед отбоем в милую хату, усек?

— Зачем?

— Потереть хочет, не тупи, — крякнул Мелочь, тоже обступая героя в очереди. — Чтоб после ужина доложился.

Рэй крепко взял Мелочь за воротник и поставил назад:

— Пусть сам и заходит, коль разговор у него, нечего шпыней засылать, — напоказ огрызнулся он. Впрочем, руководствуясь вовсе не понятиями, а банальной трусостью: чесноку, заявившемуся в милую избу, запросто могли «подарить сокола». Соколом на местном наречии звалась маленькая, словно перо, заточка из железа или даже из дерева — из белой ели умельцы тут острющие делали.

Когда на раздаче наконец подошла очередь Рэя, супа уже не осталось, а каши он получил лишь половину порции со дна котелка, где осталась подгорелая. Поужинал на улице, избегая остальных.

Перед отбоем старший сторож вошел в барак, объявив новое распоряжение судьи: всякому, кто желает, в качестве проявления исправительного поведения, дозволено остаться на ночную вахту:

— Достопочтенный наместник распорядился сократить срок заключения на треть тому, кто одолеет зверя! Даже если только окажет посильную в том помощь, — окинул он заключенных по оба крыла презрительным взглядом и продолжил: — А коли оставшийся срок заключения кандальника уже составляет менее трех зим, такому будет велено отправляться на волю первым же кораблем!

Предложение соблазнительное, однако желающих не нашлось: вопли очередного стражника, подранного три ночи назад, были свежи в памяти.

Той же ночью, только замки защелкнулись на дверях, неосторожного каторжника, что «решил податься в герои», а на деле свинтивший на свидание с красивой гостьей, не уступив сие право старшему по масти, неслабо поколотили — милая изба прислала привет.

Поздняя весна: травник месяц

Со дня прогулки за пределы Бересты минуло несколько дней. Настю Рэй более не видел. Каждую ночь, с силой сжимая в руках зеленую тетрадь, полученную в Башне, он раздумывал над произошедшим. Кто еще из сторожей стоял за убийством героев? Откуда взялся зверь и как его одолеть? Для чего, вообще, нужны эти дурацкие тетради?! И почему совершенно никто из местных не обращает на них внимания?

На первой странице Рэй начертал углем размытый образ ночного зверя с двумя пышными хвостами; тем, правда, лишь убедился, что талантом рисования он обделен ничуть не меньше Насти. После встречи с ней Рэй всегда носил тетрадь с собой, словно вцепившись в нее, как в последнюю соломинку, хотя сам понятия не имел, откуда эта соломинка тянется.

Новым утром из-за тына опять выглядывали паруса шхуны — прибыли новые гости. Поместье всё больше походило не на изолированную рабочую колонию, а на торговый двор.