— Прощай… — говорю ему, улыбаясь. — Желаю тебе осознать, насколько хреновая у тебя была жизнь. Слабак!

В следующий момент Гора уходит под землю, не добегая до меня метра два. Он так и полетел с занесенным кулаком в бездну. Глубина была не слишком большой, может метров тридцать, но на больше меня сейчас не хватит. И так удалось сделать ее с трудом, и только потому, что была слишком узкой. Но, в то же время, она сразу закрывалась после того, как клиент пролетал пролеты.

Когда он упал на самое дно, то не было слышно даже звука глухого удара. Вообще, ничего не было. А здесь остались только я и пленники, которых скоро освободят. Хотя не уверен, что повстанцы обрадуются Гордеевым. Возможно, добить этих неудачников было бы гуманнее. Но кто сказал, что лучше. Теперь у повстанцев появится новый враг. Правда, не сказать, что мне не нравится идея снова великого и независимого Лихтенштейна. Все-таки Империя подзабила на эти земли. Но и повстанцев, если подумать, тут дохрена. Только тех, о ком я слышал, было около шести разных групп, которые действовали независимо друг от друга. Кажется, такие точно не думают о благополучии княжества, убивая его граждан.

Ладно, это все хорошо. А мне, пожалуй, пора уходить. А то я слышу дрожь земли. Сюда едет очень много тяжелой техники. Хотя и прошло не так уж много времени.

Почти одновременно мне на телефон пришло два оповещения. Я хлопнул на первое, и нахмурился, не соображая, что это такое. Это сообщение было от онлайн-банкинга, в котором было написано: «Проставьте нужную сумму для получения». Мигал курсор, и была кнопочка «ОК».

Это что за аттракцион невиданной щедрости?

Я решил посмотреть второе оповещение. Это было обычное сообщение от адресата, который недавно появился у меня в книжке — граф Гордеев. Там было написано: «Спасибо. Никакие деньги мира не смогут оценить Вашу услугу. Но попробуйте всё-таки сделать это самостоятельно».

Я задумчиво перешёл снова в онлайн-банкинг.

— Однако… — протянул я.

— Что-то случилось? — обеспокоенно спросил Борис.

Прямо сейчас я сидел в банном халате, хорошо помывшись. У меня был поздний ужин. Ну, и Борис, уже по привычке, выполнял роль кухарки, нарезая нам бутерброды. А я, как заворожённый, смотрел на мигающий курсор.

Интересно, если я напишу, к примеру, сто миллионов, мне придёт сто миллионов? А если миллиард? Всё это вертелось у меня в голове. И я повернулся к Борису.

— Боря, ты когда-нибудь видел сто миллионов рублей?

— Не-а… — сказал Боря.

— И я не видел, — сказал я, и снова взглянул на телефон.

Вот же, хитрая жопа, Гордеев. Мне кажется, граф меня просчитал. Во-первых, он просчитал, что это я. Но это было непросто, учитывая, что ему звонил Борис. Так что, ладно. Но вот так как он поступил… Я вообще не ожидал денежной награды, но и это ладно. Заплати он любую сумму, я бы сказал «спасибо», и закрыл бы этот вопрос. Но вот так, своими руками, ставить награду. Я задумчиво почесал затылок.

Вообще, я никогда не стеснялся в этом вопросе. В прошлом мире расценки у меня были ого-го! Вот только я всегда согласовывал цены до выполнения задания. После этого человек мог согласиться, мог не согласиться. Мог согласиться, а потом отказаться платить. Но последние очень быстро закончились. Репутация тех, кто решил надурить главу Ордена Архитектора, быстро разносилась по всем мирам, и больше таких дурачков не было. Но, в такой ситуации, как сейчас, я оказался в первый раз. А учитывая мой многовековой опыт, осталось только мысленно поаплодировать Гордееву.

— А, нахрен! — сказал я, и нажал кнопку «Отменить».

«Вы уверены?» — кажется, охренела даже интернет-программа. Потому что, после того, как я нажал «Да», вылезло ещё одно оповещение: «Вы точно уверены? Это действие отменяется окончательно!»

— Точно уверен, — хмыкнул я, сказал это вслух, и нажал ещё раз «Отменить».

Окошко захлопнулось, я с удовольствием вцепился в бутерброд с колбасой и сыром. Не любил я Борины бутерброды. За что? Потому что ломти хлеба он не резал, а нарубал. Сверху не намазывал, а ложил куски сливочного масла. Толщина каждого куска колбасы была, наверное, с мой палец. Ну, и параллелепипед сыра был последним штрихом этого кулинарного шедевра. У бутербродов от Бориса была всегда всего одна проблема — не всегда получалось разинуть рот так, чтобы не вывихнуть себе челюсть в процессе поедания этого монстра. Но в этот раз я успешно справился, и с наслаждением зажевал.

А телефон мой внезапно зазвонил. Я скосил глаза и увидел имя абонента — граф Гордеев.

Хмыкнув, я сбросил вызов.

— Вот теперь мучайся ты, — удовлетворенно сказал я, и перевёл телефон в авиарежим.

Прислушался к своим ощущениям. Да, я поступил правильно. Я мог сегодня заработать. Мог неплохо заработать. Уверен, что лимит Гордеев мне поставил ого-го! Вот только, что я с этого получал? Всего лишь деньги.

Да, я сейчас нуждался в деньгах, но рано или поздно этого не будет. А вот получить в должники один из сильнейших Родов Лихтенштейна — это, на моё скромное разумение, дорогого стоит. Поэтому я с удовольствием умял ещё два бутерброда, запил тремя кружками сладкого чая, и завалился спать, с чистой совестью и с чувством выполненного долга.

Наутро, как только я включил телефон, я увидел всего два пропущенных звонка и одно сообщение. Но это говорило в пользу Гордеева — он не истеричка, который набирал до посинения. Сделал один звонок, второй контрольный, а потом написал сообщение.

Я с улыбкой поднял трубку и посмотрел на него:

«Теодор, приношу свои извинения, если вольно или невольно обидел вас. По возможности, свяжитесь со мной. Мне важно понять, что между нами всё в порядке».

Я хмыкнул. Мудрый граф, мудрый. Но я его, пожалуй, немножко помариную. Нет, не со зла. Просто у меня сейчас есть дела поважнее.