Отсвет фар, мазнувших по окнам в столовой, заметила, когда уже заканчивала сервировку стола. Последним штрихом была охлажденная бутылка нежного шардоне. Я не надела вечернее платье или соблазнительный пеньюар – это уже перебор, совсем не в моем характере.

С момента нашего знакомства всегда старалась быть самой собой, без игр и притворства, чтобы потом всю жизнь не быть в амплуа актрисы. Арс после первой ночи увидел меня без косметики. Что не люблю хозяйничать по дому рассказала до свадьбы. Ну а свой не самый покладистый характер продемонстрировала еще на четвертом курсе, оказавшись на практике в управлении МВД под крылом тогда еще капитана Ковальского.

Я была молодой и бесстрашной (время другое было, да): пробивная, дерзкая, если нужно наглая. Я и сама порой соглашалась, что заслужила пару оплеух. Арсений Михайлович держался. В какой-то момент мне даже показалось, что он слишком терпеливый для работы в органах, пока не стала случайной свидетельницей допроса с пристрастием. Тогда я поняла, что у Арса есть то самое, чего не хватало большинству силовиков: он разделял работу и жизнь вне ее; преступников и обычных людей; агрессия на службе никогда не проявлялась дома. Разве только в виде яростной порции тестостерона.

– Привет, – тихо шепнула, когда увидела впереди мужа огромный букет роз и бросилась к нему в объятия. – Прости…

– Прости, – мы сказали одновременно. – Я тебя люблю, Алин. Очень. Прости, что…

Я закрыла ему рот поцелуем: мне хватило извинений. Я чувствовала, что он искренен.

– Я картошечку пожарила, – сексуально шепнула на ушко, прикусывая мочку.

– Искусительница!

Мы вместе поужинали, болтали на отвлеченные темы. Я жаловалась на нападки нового руководства. Арс обтекаемо обрисовывал важное дело, над которым работал. Я не расспрашивала, потому что он этого не любил. Если хотел посоветоваться, как со специалистом или было необходимо мое профессиональное мнение, сам спрашивал.

– Прости, Лин, – еще раз извинился, подлив мне вина. – Это наше решение, – накрыл мою руку и сжал. – Если и есть виновные, то мы оба, – чуть сильнее сдавил. – Оба.

– Ты прав. Я не должна была наезжать, – сделала глоток, прокручивая изящную ножку пальцами. – Я просто… – пожала плечами, – расстроилась.

– Именно об этом я хотел поговорить, – вмиг стал серьезным. – Я не хочу, чтобы ты расстраивалась, ждала и плакала. Если ты забеременеешь – супер! Если нет – пускай. Ты моя жена, другой мне не нужно, а возможный ребенок, – Арс развел руками, – да я его не знаю! Может, мы характерами не сойдемся! – пытался шутить. Я тоже улыбнулась, но…

– Мы больше не будем рассматривать другие варианты, да? – спросила негромко.

Арс вскинул голову и посмотрел на меня жестко и бескомпромиссно:

– Я не хочу больше эко, чужих детей и нервов. Не хочу, Лина. Бог даст, будут, а нет… У пар без детей много других возможностей.

– Каких например? – устало спросила. – Завести собаку?

– Мы можем путешествовать, бухать, – кивнул на вино. – Курить в квартире, – выпустил импровизированную струю. – Экспериментировать в сексе.

– Ты готов к страпону? – вскинула бровь.

– Боже упаси! – воскликнул и, залпом осушив бокал, постучал по коленям, приглашая меня присесть. – Алина, – крепко обнял, поглаживая мое бедро, – ты что-нибудь знаешь о свободных отношениях?

– Что? – даже не сразу поняла, о чем он, а когда поняла, с силой оттолкнула. – Ты вообще охренел, Ковальский!

Арс

– Сиди! – впечатал Алину в себя, не давая возможности спрыгнуть и размазать меня своими скоропалительными и абсолютно не верными выводами. Я тоже дурак: расслабился и вывалил на нее свои сексуальные фантазии. Знал же, что не готова. Сегодня точно разговор об этом лишний, но в нашем случае сказал «а», лучше сразу же добавить «б», либо идти лесом далеко и надолго. – Выслушай меня. Чего ты убегаешь?!

– Я не убегаю. Просто не хочу в такой позе, – эротично потерлась ягодицами о мой член, – слушать, как мой муж вздумал трахнуться на стороне, – снова попыталась вырваться.

– Я просто спросил. Это даже не предложение, – ответил спокойно и отпустил жену.

Алина вскочила, руки на груди сложила воинственно, в плюшевом игривом костюмчике, мягком и милом, смотрелась изумительно на контрасте: внешность себялюбивой красивой стервы в упаковке из нежнятины.

– Мы ведь всегда были честны друг с другом, – поразительно ровно произнесла. – У тебя кто-то появился? Ты поэтому предлагаешь это? Хочешь индульгенцию для измены?

– Что «это», Алина? Ты хоть знаешь, что это значит? Или только про трах запомнила?

– Не уходи от ответа, – твердо покачала головой.

– Нет, – я поднялся. – У меня никого нет и никогда не было. Я просто думал о наших возможностях. Мы свободные люди, – я пожал плечами, – почему нам не расширить горизонты?

– Впустим в нашу постель третьего, пятого, десятую? – саркастично сузила глаза.

– Ну ты же предлагала разнообразить наш секс силиконовой пиздой! – не выдержал я. Раз Алина хочет говорить исключительно о ебле, будем о ней родимой! – А искусственных членов у тебя больше, чем в секс-шопе!