– К счастью, у нас уже есть главный подозреваемый, – настойчиво проговорил Меньшиков, указав взглядом на меня.

– Константин Авраамович, вы же понимаете, что этот молодой человек мог убить пострадавшего только с помощью кувалды? – усмехнувшись, спросил Роман, покосившись на меня. – Будьте уверены, никто не снимет с него подозрений до конца тщательного расследования.

– А до тех пор? – недовольно выгнув бровь, спросил Меньшиков. – Вы предлагаете оставить преступника на свободе?

– Еще раз, у нас в стране презумпция невиновности, пока не доказано обратное – он невиновен. Но раз вас этот вопрос так беспокоит – он останется под самой надежной охраной из возможных. Под вашей, – с ухмылкой проговорил Роман, и у меня брови на лоб полезли не меньше, чем у слушавшего нас замдира. – Мне доложили, что молодой человек с честью прошел первое испытание и должен получить допуск ко второй части.

– Совершенно верно. Через несколько месяцев, сразу после посвящения в юнкера, – подтвердил Меньшиков, кивнув каким-то своим мыслям. – Рад, что ваш разум преобладал. В училище невиновному ничего не угрожает.

– Надеюсь на это, но, чтобы не возникло никаких непредвиденных обстоятельств, за ним присмотрит мое доверенное лицо. Снимите наручники с Василия, – кивнул Суворов на моего воспитателя. – Он может вести дополнительные занятия по рукопашному бою, в свободное время студентов.

– В нашем заведении учащиеся свободным временем не располагают, – даже с некоторой гордостью заявил замдир.

– Ничего страшного, значит, каждый заинтересованный сам будет его искать, – пожал плечами Роман. – До встречи, князь. А вас, молодой человек, я прошу пройти для дачи показаний.

– …значит, они изменили регламент и время экзамена? – переспросил Роман, когда мы с Василием в подробностях рассказали о сегодняшнем дне. – Испытания в училище Суворовых – всеимперское мероприятие, а значит, они могли отдавить ноги кому-то, кроме нас. Это хорошо… но недостаточно. Наш род служит императорской семье на протяжении последних трехсот лет и не вмешивается в политику.

– Даже если на самом деле все остальные роды нас просто используют? – нахмурившись, поинтересовался я.

– Именно. Мы в первую очередь слуги царя, а уже потом самостоятельный род, награжденный потомственным титулом графов. И каждое поколение Суворовых этот титул должно подтверждать на военной службе, – пояснил Роман. – Отец служил еще Николаю, Бронислав, как старший сын, – первенцу императорской крови. А я, как второй, – сегодняшнему императору.

– И сейчас это на руку роду не играет, – предположил я. – Вы же сражались друг с другом! Брат против брата.

– До такого, к счастью, не дошло, но да, если бы пришлось, я обязан был бы убить или пленить Бронислава. Или он меня. Такова служба и дело государевы, – мрачно заметил Роман. – Но, как бы я ни горевал о смерти брата и невесты, во всем есть плюсы. В ближайшее время ни у кого не возникнет сомнений в моей лояльности императорскому роду. Как и в лояльности отца. А значит, меня выслушают.

– Получается, мне придется учиться с остальными сиротами, чтобы выявить проблемы с обучением и злоупотреблением властью при Меньшиковых? – спросил я.

– Кажется, у тебя это не вызывает большого возмущения, – хмыкнул Роман, оценивающе взглянув на меня. – Я-то думал, ты чуть не в истерике будешь биться.

– С какой стати? – не сумев сдержаться, усмехнулся я. – Обдумав все как следует, я, наоборот, считаю, что должен остаться здесь. Доказать своим примером, что я и в самом деле заслуживаю права стать наследником рода Суворовых. Заодно увижу, как готовят в училище, и пропитаюсь его духом.

– Похвально. Решение, достойное мужчины, – уважительно кивнул Роман. – Но на твоем месте я бы не стал недооценивать подлости Константина Авраамовича. После того как Меньшиковы породнились с выходцами из святой земли, их методы утратили благородство. Они больше служат себе, а не родине.

– Подлостей от одногруппников я не жду, они могут быть жестоки, но вряд ли сильно продумают свои «пакости», а со всем, что может быть серьезнее… – я выразительно посмотрел на Василия, и тот кивнул.

– Подниму старые связи, выясню, кто из моих однокашников остался в училище, – задумчиво проговорил денщик. – Устроиться бы на официальную службу. Может, контроль от армии?

– Посмотрю, что можно сделать, – кивнул Роман, сделав себе заметку.

– Ваше сиятельство, скопировали данные с камер, – произнес козырнувший гренадер, подошедший к нам. – Выяснилось, что совершенно случайно записи именно с экзаменационного зала и медчасти пропали вместе с кристаллами.

– Паскуды, – выдохнул Роман, сжав планшет так, что пластик затрещал. – Значит, они сознательно идут на дальнейшую конфронтацию. Думают, им это сойдет с рук? Посмотрим. Одного они точно не учитывают – в жандармерию идут из армии, а не из учебки. Встретьте полицейских как положено и продублируйте все материалы.