– Я понимаю тебя как никто другой. Ты зря считаешь...-начал было Кирилл, но я оборвал.

– Уйди! Уйди нахер, не доводи до греха!

Брат , горько усмехнувшись, взял со столика телефон и сумку с документами, и вышел из палаты, не оглядываясь.

А я же судорожно принялся искать телефон. Не особо я набожен, да и эта ерунда больше - суеверия и бред, но всё же- не нужно на себя ещё один грех брать, кто знает, за что я расплачиваюсь подобным...Сперва жена, теперь - дочь. Нужно дать отмашку с Агаевым, благо, я на такой исход рассчитывал, поэтому полковнику, что негласно ведёт дело, ничего не будет стоить также его и обвалить.

– Алло, Сергей Валентинович. Тут дело такое...

***

– Оксана, скажи мне, зачем?
– смотрел на дочь и видел в ней черты Аллы. Не внешние, внутренние черты. То же упрямство в глазах, та же решимость. Если решила - никто не переубедит. Вот это и страшно. Остаться одному, потерять все, что любил. За прошедшую ночь я будто постарел лет на пятьдесят, простейшие истины, упорно игнорируемые мною раньше, в безумном стремлении к вершинам славы, успеха, карьеры, обрушились на мою несчастную голову с грохотом подобным грому небесному. Старый идиот! Ничего не заменит родных и близких рядом.

Вспоминая прошлое ночью, переосмыслил, будто заново родившись, многое. Сейчас, спустя годы, сообразил, что сам оттолкнул жену. Сам! Сколько раз я демонстрировал Алле, что мне нужна лишь карьера. А она и будущий ребенок - лишь успешное к ней дополнение. Часть образа молодого амбициозного политика, что создал крепкую и счастливую семью. Да, я переживал, когда она в первый раз заболела, да, я был рядом. Но не так, как нужно было бы. Как стоило любящему мужу. Карьера, власть- вот, что было смыслом моей жизни, вот, что подстёгивало и манило недосягаемой привлекательностью.

Честно признаться, когда я узнал о том, что Кирилл и Алла сблизились, то, наряду со жгучей ненавистью, во мне странным образом заиграло какое-то чувство облегчения. Словно я наконец-то смог оправдаться перед совестью- это не я не уделяю жене времени, это она настолько отвратительна, что ей и времени уделять не стоило бы вовсе. Теперь я мучил Аллу подозрениями, выяснениями. Утопал в завуалированных оскорблениях и глупом сарказме, стоило ей подойти. А после ...после стал изменять ей напропалую. Нисколько не стараясь таить своих связей, наоборот, с каждым разом азарт быть застигнутым, пойманным на измене делал ощущения ещё острее. Я терял осторожность, бдительность всё больше и больше, точно надеясь, что она увидит, узнает, почувствует, как это больно.

В одну из ночей, когда я якобы был в командировке, в номер отеля, где я развлекался с очередной представительницей агенства, вломился мой брат. Кирилл бросился на меня с кулаками, вытащив из номера под визги девицы. И в одних трусах попытался дотащить до машины, но мы, сцепившись у лифта, на потеху высыпавшей публике из постояльцев, обложили друг друга трехэтажным матом. Жаль, я тогда был на взводе, иначе бы прислушался к тому, что пытался донести брат. О том, что у них ничего с Аллой нет и быть не может, о том, что она ему нравится и всегда нравилась как женщина, о чем я, естественно, догадывался. Но также он никогда бы не предал меня, родного брата. О том, что я рушу брак собственными руками...

– Я не хочу...- дочь опустила голову, чтобы я не увидел её слез,- Не хочу всего этого.
– она обвела рукой больничную палату.

– Ты пройдешь лечение, будешь жить. Вот это- главное.
– попытался убедить ее, но дочь зло перебила.

– Жить? В страхе рецидива? Новой опухоли? Думаешь, я не знаю, как мама болела, как за несколько лет она...- Оксана покачала головой- Нет, я так не хочу.

– С чего ты взяла, что у тебя так будет?- не выдержал, подойдя к её кровати. Положив руку на ее плечо, вздохнул - Да, твоя предрасположенность по материнский линии все же дала о себе знать. Но хорошо, что сейчас, и что...

– И что ещё есть время на лечение, опухоль не переросла в злокачественную, так?- снова перебила дочь.- Так ведь врачи успокаивают пациентов, тогда как сами видят совсем другую картину. Нет, мне нет смысла так жить. Я...лучше ..я ..- она закрыла лицо руками, зарыдав в голос.

– Блядь!- выругался, не в силах видеть, как моя всегда сильная дочь расклеилась, утопая в собственном горе.- У тебя есть я! Я всегда буду рядом, у кого-то все ещё хуже. Болезнь, одиночество! Этот мир, он несправедлив изначально. Болеют даже маленькие дети. Но это не значит, что нужно опустить руки...

– Я не хочу!
– упрямо выставив вперёд подбородок, подняла на меня взгляд дочь.- Ты слышишь! Я. Так. Не. Хочу. Ясно тебе? Что это за подобие жизни? Процедуры, терапия, не будет волос, жить в вечном страхе рецидива?! Семья, дети?! Как все это?!

Тут взорвался я, тщетно призывая себя успокоиться:

– И это ты о семье и детях сейчас забеспокоилась? А?! Абортов наделала, а теперь детишек вдруг захотела!? Мужиков меняла как перчатки, а теперь...

– Уйди.- глухим голосом, отвернувшись к стене, оборвала меня дочь.