Она обречённо кивнула, только уточнив, когда им с сыном можно будет вернуться домой.

53. Руслан

" У меня будет ребенок"- мысль, буквально взрывающая мозг, вертелась в безумной карусели хаотичных размышлений о будущем. Без тестов ДНК, без подтверждения я верил Ульяне на сто процентов - её реакция подтвердила лучше любых слов, что ребенок мой. А в честности Ждановой сомневаться и вовсе не приходилось. Да и, честно сказать, Арс по моей просьбе приглядывал за ней. Просто не докладывая мне, но в общих чертах я знал, что Жданова одна, что бывшего к ней и на километр не подпустят, решись он вдруг вернуть былую тихую гавань в лице Ульяны. Да, я знал буквально все, но ни о преображении не догадывался, ни, тем более, о беременности. И, если с первым всё ясно- кто из мужчин станет всерьез отчитываться перед шефом, что " объект сменил стрижку, покрасил волосы", то со вторым есть пару вопросов к Волкову. Какого черта не сказал мне, как появились первые подозрения? Стал виден живот? Какого... решил всё обставить подобным образом? Кулаки так и чесались пару раз ему врезать, чтобы больше не играл в гребаного " доктора Фила"*.

Вот тебе и посыл во Вселенную, мать его. Говорил о семье, о беременности - на тебе, получай. Только вот ...осталось дурочку одну уговорить. Внезапно все будто на свои места встало- и сомнений никаких, и будущее стало видеться четким и счастливым. Если не упущу момента в настоящем.

– Послушай, я не буду врать, что планировал с тобой семью, детей.- начал издалека. Ульяна закатила глаза, всем видом показывая, что предвкушает очередную историю о моей неотразимости. Каюсь, сам виноват, что довел до подобного. Поэтому решил быть честным до конца.- Но я, пока тебя не было рядом, смог всё обдумать, понять, отчего действовал именно так, а не иначе.

Ульяна, устало поглаживая живот, продолжала слушать, не перебивая.

– Возможно, ты сможешь понять, каково мне было осознать, что я влюбился. Притом, влюбился впервые в жизни. И в ту, что не соответствовала моим стандартам ни на каплю. Подожди, дай договорить.- пресек ее слабые попытки возмутиться- Я не имею в виду внешность, наоборот, сейчас понимаю, что мне всегда нравилось именно такие. Красивые, с формами, умные, имеющие увлечения и любимое дело. Но я сознательно их избегал, боясь привязанности. Любить для меня - это вечный страх потери. И поэтому я находил однотипных пустышек, расставание с которыми было абсолютно безболезненным, притом, с каждой из сторон.

Я замолчал, подойдя к ней ближе. Усевшись около ее ног, обхватил колени, заглядывая в глаза снизу вверх. Ульяна, смутившись, отвела взгляд, но я, ухватив рукой её подбородок, заставил вновь взглянуть на меня.

– Достаточно лжи, недомолвок между нами. Я как мужчина буду первым - я влюбился в тебя ещё с того самого дня, когда ты влетела в мою машину. Влюбился- и сам не мог этого понять, принять. Поэтому и придумал этот бред, лишь бы тебя не отпускать, принудить быть рядом. Только сейчас это понимаю.

Она выразительно подняла брови, будто сомневаюсь в правдивости моих слов. Но снова промолчала. И это - та Ульяна Юрьевна, что за словом в карман не полезет?

– Ну, давай, выскажись теперь ты.
– поддел её, чтобы выдернуть из состояния, как мне показалось, близкого к истерике.

– А мне нечего сказать. Кроме того, что я действительно рада, что мы поговорили. С ребенком всегда можно все решить совместной опекой.- я и сам не понял как, но каждое ее слово точно камнем на сердце падало. Совместная опека?! О чем это, нахрен, она?! Я ей душу излил, почти предложение сделал! А она ...

– Никакой совместной опеки не будет! Мы поженимся и будем растить нашего ребёнка. И всё.- рявкнул, в душе уже сожалея, что сорвался. Но эта женщина как никто другой умела довести меня до состояния белого каления, причем, ни капли не стараясь.

Ульяна вырвалась из моей хватки, откинувшись назад в кресле. Сверля меня злым взглядом, выпалила:

– А, так ты хочешь второй акт своей больной пьесы?! Теперь я, значит, играю любящую беременную жену, после- счастливую мать семейства??
– откинув прядь непослушных волос назад, точно воинственная Боудика глядела на меня, в любую минуту готовая к нападению.

– Ты что, ничего не слышала?!- взорвался, вскочив на ноги. Отойдя от нее на некоторое расстояние, вперился в Ульяну тяжёлым взглядом - Я. ЛЮБЛЮ. ТЕБЯ. Люблю, Ульяна.

Жданова только отвернулась, тихо возразив:

– Ты любишь только себя. Когда тебе комфортно со мной, ты готов меня на руках носить, признаваться в любви. Как только какое-то неудобство или меньше эмоций стало, чем раньше- с вещами на выход. Извини, но для семьи это- не основа.

Сжав кулаки, прошёлся по комнате, чтобы успокоиться. Думай, Агаев, думай, что говоришь. Ты сейчас точно сапёр на минном поле- один неверный шаг, и всё.

– Ульяна, я не прошу меня любить, не прошу прощать. Просто понять. Постараться понять. Я не любил раньше никого. Никогда. Я не мог представить, что такое вообще возможно. С первого взгляда, в человека, что совсем не соответствует твоему миру, жизненно укладу. Для меня самого, хоть и взрослый мужик, было.... открытием, что ли, всё вот это....Я не знаю, как выразить это словами...

– А если бы ребенка не было?- задала вопрос в лоб- Ты бы тоже звал замуж, уговаривал, в любви признавался?