От Консорциума пока нет никаких вестей, хотя я ждал хотя бы формальной ноты протеста. Видимо, готовят какую-то пакость.

В краткие часы отдыха я повышаю звёзды, подбираясь к новым ступеням параметров.

А на четвёртый день Девора врывается ко мне в кабинет с озабоченным лицом, чтобы сообщить, что в Тегеране началась сильнейшая аркановая буря.

Глава 31

Галадра Архарц сидит в своём кабинете, окутанная полумраком и тишиной. Мягкий свет ламп причудливо играет на резных панелях из багрового дерева, покрывающих стены. Массивный стол из чёрного камня, за которым она проводит большую часть времени, завален бумагами и древними фолиантами. В углу — стеллаж, уставленный артефактами со всех уголков галактики. Она коллекционирует их, как иные — произведения искусства. Для неё они — символы власти и могущества их клана.

Дроккальфар задумчиво потягивает фендарийский альцион из хрустального бокала, наблюдая за игрой света в переливающихся гранях. Насыщенный вкус и бодрядщее послевкусие немного приглушают ее раздражение. Дела клана в последнее время идут не лучшим образом. Консорциум, эти наглые торгаши, увели у них из-под носа права на добычу эскадия — ценнейшего металла, необходимого для производства боеприпасов и оружия. Подкупили кого-то из её агентов, не иначе. Нужно будет ей заняться чисткой рядов, когда разберётся с другими… делами.

В дверь тихо стучат, и в кабинет просачивается один из её слуг, чьё имя она так и не удосужилась узнать. Ни к чему. Все они легко заменимы. Склонившись в почтительном поклоне, мужчина замирает у двери в ожидании разрешения подойти. Она нетерпеливо кивает, чувствуя, как гнев снова закипает внутри. Если этот никчёмный слизняк явился без веской причины — она спустит с него шкуру.

— Госпожа, — слуга подходит ближе, опасливо косясь на змеящиеся у её ног волны арканы, — пришло срочное сообщение… касательно вашего поручения Калибану.

Она резко подаётся вперёд, впиваясь в говорящего немигающим взглядом. Тот сглатывает и продолжает:

— Наш информатор на Земле доложил, что, к сожалению… покушение не увенчалось успехом. Егерь уцелел после схватки. Раненый, но живой.

Бокал в её руке взрывается хрустальными брызгами. Осколки стекла впиваются в щеку мужчины, заставив его дёрнуться, но чужая боль меркнет на фоне обжигающей ярости, затапливающей сознание главы клана.

Этот ублюдок опять ускользнул?!

Даже Калибан, наёмник, имевший неплохие рекоммендации, не смог прикончить мальчишку?!

— Госпожа, прошу вас, возможно не стоит… — лепечет дроккальфар, но она уже его не слышит.

Сжав пальцы, Галадра фокусирует аркану на чужом горле и впечатывает слугу в стену. Тот хрипит, дёргая ногами в воздухе, но ей плевать. Ярость требует выхода. Повинуясь её воле, гравитация вокруг многократно усиливается. Пронзительный вой переходит в визг и обрывается. Кости бесполезного самца оглушительно трещат, тело сплющивается, сминается, уплотняется. Через несколько секунд перед ней висит идеально ровный алый шар. Шар из плоти и крови, секунду назад бывший живым разумным существом. Бесполезный отброс даже после смерти выводит её из себя тем, что пачкает её ковры своей дрянной кровью!

Тяжело дыша, глава клана отпускает останки слуги. Они с мерзким чавканьем шлёпаются на пол. Дикая, первобытная жестокость немного притупляет боль от известия, но не приглушает ярость. Даже самые лучшие убийцы, даже Калибан — всего лишь инструменты. Тупые, бездушные инструменты!

Одним слитным жестом она хватает Трансивер со стола. Пальцы порхают над кнопками, набирая код вызова наёмника. После нескольких долгих гудков экран оживает, являя бронированную морду её бесполезного «козыря».

— Госпожа Архарц, — цедит Калибан. В его голосе — ни капли почтения. Лишь усталость и едва сдерживаемое раздражение. — Чему обязан?

— Ты провалил задание, — рычит она, сверля собеседника взглядом. — Егерь жив! Как такое возможно, ты, бесполезный кусок шлака? Я заплатила тебе достаточно, чтобы…

— Вы заплатили за попытку, — обрывает её Вракшад. — И я её предпринял. Мальчишка оказался крепким орешком, но это ненадолго. Я всегда довожу начатое до конца.

— Лучше бы тебе не подвести меня снова, — шипит она. — Иначе клянусь, ты пожалеешь, что появился на свет! Я…

— Оставьте свои угрозы, — в голосе Калибана звенит сталь. — Мне плевать. Я сказал, что убью мальчишку — и я сделаю это. Не потому что боюсь вас. А потому что таков мой кодекс. Честь воина, если вам это о чем-то говорит.

С этими словами он обрывает связь. Она с проклятьями швыряет Трансивер обратно на стол. И этому недоумку она доверила месть за дочь? Тупая груда мышц и железа!

При мысли о Вальторе боль вновь скручивает её внутренности. Её девочка, её наследница и гордость… Убита грязным земным выродком! О, как она мечтает взглянуть в его наглые глаза, когда будет вырывать ещё трепещущее сердце из груди! Сжать, раздавить, втоптать в грязь, как он втоптал их честь!