Вот к примеру, хотела я курицу наколдовать и она получилась, только почему-то с головой кошки и вместо того чтобы кудахтать, она мяукает.

А в другой раз захотела я наколдовать какой-нибудь дивный цветок, а выросло огромное чудовище с телом-стеблем и головой-цветком. На голове он имел два побега с цветком, которые всё хватали и тянули в хищную пасть, чтобы сожрать.

Тауриль с трудом от него избавилась.

А та другая сила, которая спасла мне жизнь, больше не появлялась. Наверное, это был единичный случай, в подарок, от богини Оилялы.

Тауриль долгое время не отпускала меня к феям, после того случая, ругая за неосторожность, но я ведь видела в его глазах блеск гордости за меня. Она вообще была мне скорее не наставником, а старшей сестрой. Тауриль позволяла мне всё, лишь иногда придерживая моё необузданное любопытство. А ещё она позволила мне учиться у Таурона врачеванию, ну точнее травы изучать.

Таурон является лекарем-отшельником и живёт он недалеко от леса Невозврата. Именно он лечил мою спину после того случая в лесу.

Таурон постоянно хвалил меня, говорил, что из меня получится хорошая травница. Да и мне самому нравилось познавать что-то новое.

Гаринар, так я назвала совёнка, которого спасла, теперь постоянно летал за мной, да и Арман постоянно рядом.

Один раз Пандина привела к нам раненого в ногу единорога. Да, да, самого настоящего, белого единорога и я с радостью принимала участие в его лечении, а за одно и проверяла свои знания в травах. Но какой же я шок испытала, когда узнала, что единороги могут принимать человеческий облик, по своему желанию.

Калэстель, так её зовут, удивительной красоты девушка. Сероглазая златовласка со стройной фигуркой и с серебреным рогом на лбу. Она рассказала, что приходиться третьей дочерью короля Намрона, и что направляется на обучение в Магическую Академию.

Всё чаще и чаще я начала задумываться, а не отправиться, мне самой туда учиться? Может там что-нибудь смогут сделать с моей не управляемой магией.

Сегодня, сидя у озера и кидая камушки, я размышляла над тем, чтобы отправиться туда.

— О чём задумалась? — услышала я вопрос Таурили, которая присела рядом со мной.

— Как ты думаешь, в Академии мне смогут помочь?

Ей не надо было объяснять, в чём мне нужна помощь. Она и так знала, что больше всего меня волновало.

— Знаешь, там тебе смогут помочь, но если ты сумеешь поступить.

— Сумею? — не поняла я.

— Да! На одно место претендуют до ста учащихся, а ты ведь понимаешь, Академия не резиновая, всех принять не сможет. Так что, придётся проходить отборочную приёмную комиссию. Да и тебе стоит определиться ещё и с направлением, в котором хочешь учиться.

— Ну, во всех.

— Во всех не получится.

— Это почему? — удивилась я.

— Потому, что на всё времени не хватит.

Есть о чём подумать.

— Тауриль, а как же ты?

— А что я? — удивилась она.

— Ну, ты ведь останешься здесь одна.

Дроу улыбнулась, показывая свои жемчужные зубы и сказала:

— Ну, а я, наверное, всё же последую твоему совету и приглашу жить сюда Пандину, а то она скоро шею себе свернёт.

От чего она свернёт себе шею, мне пояснять не надо. Дриада по-прежнему любит подглядывать за тем, как Тауриль купается в озере.

— Любит она за тобой наблюдать. — сказала я.

— Знаю, других то развлечений тут нет.

Я точно не знаю, что происходит между ней и Пандиной, но что-то происходит. Невысокая дриадка, стройная с зеленовато-серой кожей, зелёными локонами, в которых цвели цветы и с изумрудно-золотыми глазами. Фигурка притягательная, особенно учитывая, что грудь её всегда обнажена. Но для такой красоты нужен мужчина, а не две девицы.

— Тауриль, а ты когда-нибудь любила? — спросила я.

Дроу нахмурилась и посмотрела на меня.

— А тебе, зачем это знать? — строго спросила она.

— Просто хочется знать, какая она — эта любовь?

— Не забивай себе голову этим. Любовь есть, только если ты дурак или слепой. А потом ты понимаешь, что это всего лишь самообман и добровольное рабство.

— Почему ты так считаешь? — удивилась я.

Дроу встала и печально хмыкнув, сказала:

— Я это хорошо уяснила, на своей шкуре, — затем добавила. — А по поводу Академии подумай, куда ты хочешь пойти.

Я смотрела ей в след и думала, но не о том, что именно буду изучать, а о том, что Тауриль похоже обожгла своё сердце полюбив в молодости не того и тот ужасный шрам, который тянулся от пупка и ниже, почти до паха, не с проста у неё. Не зря же Тауриль пришла в гнев, когда я спросила от чего он у неё. Больше я эту тему не затрагивала, хотя и любопытно.