Вспомнила, что во время экскурсии Смолянова, мы проходили выход на веранду и направилась туда. Подышать свежим воздухом показалось мне отличным планом. Кажется, когда мы проходили мимо веранды, я даже видела стопку пледов, прямо как в ресторане, чтобы можно было выйти на улицу, не надевая верхнюю одежду.

Подойдя к дверям, которые были открыты, застыла, услышав недовольный голос Элионы.

— Ты специально ее притащил?

— Специально для чего? — спокойно, даже как будто поддразнивая сестру, спросил Смолянов.

Голоса их раздавались так близко, слышно было хорошо. Видимо, они стояли прямо около раскрытых дверей и разговаривали, не таясь. Я прижалась к стене, прислушиваясь.

— Ты же видишь, как он на нее смотрит, — зло зашипела она в ответ. — Я не хочу видеть ее рядом с ним!

— Эли, не сходи с ума. Он не разведется с тобой даже под страхом смерти, — насмешливо ответил Смолянов.

— Я знаю-знаю, — со вздохом сказала она в ответ. — Но как же бесит…

— Ревнуешь, сестренка? Не глупи.

— Но ты видишь, как он на нее реагирует? Как смотрит? — опять начала заводиться Элиона, повышая голос.

— Он никуда от тебя не денется. А трахает он все, что движется, постоянно. Тебе назло. Всем назло, — как-то мрачно закончил Смолянов.

— Знаю, я знаю. Я уже перестала обращать внимание на его шлюх, но она… Зачем она тебе? Зачем, Кость? — с какой-то усталостью и надрывом спросила она.

— Эли, не забивай свою красивую головку глупыми мыслями.

— Вы как кошка с собакой. Столько лет. Сколько можно. Остановитесь вы когда-нибудь или нет?

— Навряд ли, Эли. Навряд ли.

Я резко дернулась, увидев, как из-за угла появляется чья-то фигура. Быть застуканной за подслушиванием мне хотелось меньше всего. Развернувшись спокойно и медленно, так, чтобы выглядеть непринужденно, я двинулась дальше. Коридор тянулся далеко вперед, и через шагов сто я увидела ещё один выход на веранду.

Сделала аккуратный шаг, боясь увидеть Смоляновых, но соседняя веранда уже пустовала. Веранды были как небольшие балконы, не соединились между собой и имели лестницу, спускающуюся в сад.

Я подошла к перилам, оглядывая огромную территорию, которая простиралась перед моими глазами. Впереди раскинулся целый сад или парк: деревья, дорожки, скамейки, кусты разных мастей и цветов. Поражено вертела головой. Веранда выходила на заднюю часть территории, которую до этого я не видела. Впереди дома было тоже роскошно — газон, цветы, даже небольшой фонтан, но все же задний двор был слишком великолепен.

— Красиво, правда? — раздался сиплый, низкий голос.

Я обернулась, увидев ту женщину, с которой Аркадий обменялся колкими репликами в столовой. Кажется, Лидия. Она курила, с наслаждением глубоко затягиваясь, и смотрела куда-то вдаль.

— Да, — согласилась я. — Не видела дома роскошней.

— Конечно, — с усмешкой сказала она. — Дом под стать самомнению Аркадия. Выпендрежник.

Я вздрогнула, удивленно оглядывая худую женщину. Почему она так открыто показывает незнакомому человеку свое отношение к хозяину дома? Тем более, что здесь мы собрались ради него.

— Вы, молодые девки, любите, чтобы все блестело, сверкало. Любите, когда сорят деньгами и эпатажно показывают свое богатство, правда? — снисходительно продолжила она.

Я нахмурилась, понимая, что мне не нравится, куда повернул разговор.

— А вы любите самоутверждаться за чужой счет? — неожиданно для самой себя, резко сказала я.

Наверное, не стоило нарываться на конфликт. Я даже не знаю, кто она такая.

Она перевела на меня взгляд. Оглядела с ног до головы, будто оценивая.

— И что ты, такая умная, делаешь с этим придурком? — голос ее сочился ехидством.

Почему-то я была уверена, что она говорит про Смолянова-младшего. Как она поняла, что я с ним? Наверное, увидела нас сидящими рядом в столовой и сделала выводы, хотя я и не заметила там её внимания.

Не знаю, почему я все еще слушала ее и поддерживала этот пропитанный ядом разговор. Наверное, хотела всеми правдами и неправдами узнать больше. О Старцеве, о Смолянове. Ведь сами они никогда открыто и подробно не расскажут о себе. И вот, наконец, у меня появилась возможность найти ответы, разузнать, понять. Сложно было отказаться от такого шанса. Пусть в данный момент этот шанс был в виде ворчливой, склочной, непонятной особы.

— Вы не жалуете всю семью Смоляновых, но все равно почему-то здесь? — вопросительно протянула я.