Судя по глазам боцмана, он меня понял и впредь своё поведение изменит, а вот сидевший чуть в стороне сухопарый жилистый мужик, помощник боцмана, не понял и попытался вмешаться. Он наотмашь зарядил по моей руке с ножом толстой палкой, которой до этого шевелил нагоревшие угли костра. Если бы попал, сто процентов сломал бы руку, как спичку. Этого дятла я жалеть не стал: гнилой человек, и ему не место рядом со мной. Шагнув чуть в сторону и избежав удара по руке, я скользнул к этому придурку, в глубоком выпаде воткнул тесак ему в брюхо и провернул лезвие, чтобы нанести урон побольше, а затем также плавно вернулся в исходную позицию.

Все вокруг резко замолчали, а боцман, наоборот, заржал и произнес довольно:

— Ну наконец-то кровь Альварадо проснулась, думал, уже и не дождусь этого, — тут он как-то хитро подтянулся и неожиданно поклонился, одновременно добавив: — Я в вашей власти, господин.

Все остальные тоже вскочили на ноги и точно так же поклонились.

Похоже, признали меня за главного. Даже растерялся слегка, но и обрадовался. Моё сосуществование с этими людьми выходит на другой уровень, и это меня устраивало куда больше, чем то, как всё началось.

Ремонт корабля занял семь дней, и это ещё быстро справились. Народ оказался рукастый, и работа спорилась. Я после происшествия на берегу внаглую занял каюту капитана, и никто даже слова против не сказал. А вообще, если по-хорошему, то имею право. Ведь я единственный на корабле человек, который может довести судно до места назначения. Как выяснилось, офицерского состава как такового на корабле не осталось. Не знаю, что за мор напал на людей, но за время плавания умерло около двадцати человек, и среди них всё командование. Странно это, если не сказать больше, но мне на руку. Так бы меня к командованию судном и на пушечный выстрел не допустили, просто повезло, оказался в нужное время в нужном месте. Да и знания капитана, а он был опытным моряком, залегендированные нормально. Оказывается, пацана обучал навигации умерший чуть раньше штурман. Так что мне сейчас все карты в руки, если справлюсь нормально, может, и останусь главным на этой скорлупке.

За время ремонта облазил корабль целиком и полностью, редкое, надо сказать, убожество, но другого нет, придется на нём ходить по морям и океанам. По крайней мере до тех пор, пока не появится возможность построить что-нибудь получше.

Когда отправились в плавание, я с какой-то грустью прощался с этими берегами, даже не ожидал от себя такого. Но особо грустить было некогда, поэтому в этом непонятном состоянии я пребывал недолго.

Погода радовала, ветер был попутным, поэтому плавание проходило спокойно и ненапряжно, но всё хорошее когда-нибудь кончается. Сейчас, если судить по знаниям капитана, пираты у берегов Америки были достаточно редким явлением, но нам встретились. Причём пересёкся наш курс с равным по силе кораблем, что вообще не лезло ни в какие ворота. Всё-таки на борту нашего судна было сорок пушек, что по нынешним временам действительно много. Пираты здесь раньше попадались на кораблях куда скромнее, а тут прям как по заказу. Не повезло, что тут скажешь. Пришлось спешно готовиться к бою. Хорошо, что за две недели плавания маленько изучил команду и теперь понимаю, как кого лучше всего использовать.

Пираты оказались англичанами, да я, собственно, и не сомневался особо, кому тут ещё безобразничать, если не этим скунсам. Они очень бодро кинулись нам на перехват с расчётом поймать на пересечении курса и попробовать сбить наши мачты и лишить нас хода. Это был мой первый подобный бой, но знания капитана позволили мне играть с англичанами на равных, может, даже в чём-то их превосходя.

Только во время сражения знания и умения работают лучше всего, организм человека мобилизует все свои резервы и иногда реально творит чудеса. Так произошло и со мной. В какой-то момент чувства обострились, и я начал воспринимать свой корабль как живое существо. На одних инстинктах, можно сказать, без участия разума, я чувствовал, что надо делать в той или иной ситуации и как наилучшим образом выполнить какой-нибудь маневр. Бой парусников динамичностью не отличается, и маневриры занимают много времени, прежде чем заговорят пушки.

У меня получилось переиграть англичанина и подвести его под продольной огонь с борта нашего корабля. Мачты противнику мы не сбили, но такелаж попортили знатно, да и команду маленько проредили.

Конечно, после этого небольшого успеха можно было бы без проблем уйти, в скорости англичанин начал проигрывать, но не в этот раз. Я вдруг подумал, что меня могут и не оставить в должности капитана, мало ли что стукнет в голову отцу, поэтому очень даже не лишним было бы обзавестись своим кораблем. Исходя из этого, я и действовал дальше. Англичанин оказался опытным воякой и потрепал нервы неслабо, но проиграл. Мне удалось снова подловить этого хитреца и причесать его в этот раз уже картечью, а потом пойти на абордаж.

Надо сказать, хоть нам и удалось неслабо проредить команду противника и с вооружением бойцов у нас явно было получше, чем у англичан, а абордаж всё равно лёгким не получился. Сопротивлялись корсары отчаянно, и мы понесли немалые потери. По большей части ранеными, но все равно обидно. Даже представить не могу, сколько было бы погибших, не будь на наших бойцах нормальных кирас. Противостоящие нам пираты были бездоспешные, поэтому и проиграли. В этом случае сошлись реально равные противники, что у нас на корабле было до фига народа, что у англичан команда была с перебором. Нам повезло больше, и мы пусть и потеряли, только убитыми тридцать два человека и ещё больше сотни ранеными, но в любом случае остались в выигрыше, да ещё и трофеи знатные добыли.

Мы, похоже, были у пиратов не первыми клиентами. Их корабль был битком загружен местными товарами, главным образом, специями и зернами какао, но и золота обнаружили килограммов под двести. Вообще непонятно, зачем англичане, взявшие богатую добычу, полезли на нас, ведь куш уже нехилый сорвали. Жадность обуяла, иначе их поступок вообще не объяснить. Корабль у пиратов оказался получше нашего, новый совсем и сделан на совесть, на сильно повезло. Будь на нем капитан поискуснее, могли бы и проиграть, но удача улыбнулась нам, и мы победили.