— Да, Тики, приятель. Во всех бумагах. Не нашел парня, который это сделал, но я знаю, где им следует искать, приятель.

— Да? Где это, Проповедник?

«Сумасшедший дом, чувак! Кто еще, как не сумасшедший, собирающийся ворваться посреди ночи в квартиру парня из спецназа, чувак!»

Сток рассмеялся. «Ты прав, Проповедник. В любом случае, мы будем обнюхивать окрестности несколько дней. Ты, похоже, ребенок хорошо разбираешься в городе. Как насчет того, чтобы остаться с нами? Скажем, до пятницы?»

«Надо уточнить у босса, чувак, но, насколько мне известно, я свободен».

«Это хорошо, брат мой, — сказал Сток. — Вот моя карточка с номером моего мобильного. Позвони мне, как только узнаешь».

Похоже, Джей-Ло или какая-то другая кинозвезда зарегистрировала их у стойки регистрации в вестибюле съемочной площадки. Большие простыни белого белья свисали откуда-то высоко и двигались под дуновением бриза с Атлантики, дувшего через вестибюль. Красиво, как флаги из ниоткуда.

«Добрый день и добро пожаловать в Делано, джентльмены», — сказала Джей-Ло. — Могу я узнать ваши имена, пожалуйста?

«Мы просто старые мистер Джонс и мистер Сазерленд, даже не занимающиеся шоу-бизнесом, надеюсь, вы не будете возражать нам за это».

«Да, вы здесь», — сказала она, протягивая им две карточки для заполнения. Ни улыбки, ничего. Слишком хороша, ищет себе блага, вот что.

Сток вычеркнул ее из списка женщин, которые, по его мнению, в настоящее время имеют шансы на титул. Титул — следующая миссис Стокли Джонс-младший. Джонс получила пенсию полиции Нью-Йорка и переехала в двухуровневую квартиру в Нью-Джерси со своим ортопедом. Стоук рассказал судье суда по разводам в Ньюарке, что его жена Тавания бросила его к ортопеду, потому что она была из тех женщин, которым нравилось, чтобы мужчины были у ее ног.

Он рассказывал об этом Россу, когда Джей-Ло вручила им пластиковые ключи от комнат.

«Да ладно, Росс, это было хорошо», сказал Сток. «Мужчины у ее ног. Признайся. Тебе это показалось забавным, да? Всегда смеющийся про себя, это мой мужчина, Росс».

Теперь Росс и Сток сидели у длинного прямоугольного бассейна цвета аквамарина, который простирался до окаймленного пальмами пляжа и океана за ним, и смотрели на загар и купальные костюмы. Стокли только что приступил к философскому размышлению о женских купальниках, в то время как Росс разговаривал по мобильному с капитаном полиции Майами-Дейд, договариваясь о приготовлениях.

«В этом мире не так уж много вещей, на которые можно рассчитывать, — заметил Сток, ни к кому конкретно не обращаясь. — Но женский купальный костюм — это то, что они называют константой. «Я говорю. Вы когда-нибудь видели, как они становятся больше? Нет. И я говорю о том, с тех пор, как я, черт возьми, родился».

Сток потянулся за соломинкой вишневой диетической колы, обозревая всю сцену у бассейна Делано. Женщины, плавающие в бассейне, разговаривают друг с другом секретные женские вещи, беспокоясь о том, чтобы не намочить волосы; блестящие, намазанные маслом белые парни, лежащие на шезлонгах у бассейна и разговаривающие по мобильным телефонам, все в модных маленьких солнцезащитных очках с кошачьими глазами из «Матрицы: Перезагрузка, часть 9». Из бассейна вышла потрясающая блондинка, звезда музыкального видео, и Сток был поражен, увидев ее. была топлесс. Сиськи отсюда. Топлесс? Это было законно?

Он посмотрел на Сазерленда, пытаясь понять, что у мальчика на уме. Солнце припекало, и шотландец закончил разговор, отложил телефон и положил на голову белый льняной платок, напоминая тряпку.

«Росс, о чем ты думаешь? Я знаю, на что ты смотришь, мальчик, но скажи мне, о чем ты, черт возьми, думаешь?»

«Я думаю, что два часа на холодном месте преступления сегодня днем — это пустая трата времени».

«Видите? Это профессиональная командная работа. Скотланд-Ярд встречается с полицией Нью-Йорка. Я думал о том же, черт возьми, точно! Вряд ли есть что-то, чего мы еще не знаем о мертвом парне из спецназа, верно?»

«Верно.»

Мобильный телефон Стоука завибрировал, он вытащил его из внутреннего кармана своей новой легкой спортивной куртки, раскрыл его и сказал: «Джонс». Он потрогал лацкан спортивной куртки, посмотрел на Росса и произнес слово «Сирсакер».

Причер разговаривал по телефону и говорил, что получил от службы лимузинов разрешение остаться с ними. Сток сказал ему, круто, чтобы двигатель оставался теплым, а внутри было прохладно. Они будут у входа через пять минут.

«На мой взгляд, два варианта, Росс», — сказал Сток, захлопывая телефон. «Мы направляемся в Маленькую Гавану и начинаем задавать вопросы людям по всей улице Оче. Или мы идем к тому парню из кубинского Сопротивления, к которому нас подвел Конч, ее дяде, Сезару де Сантосу».

— Да, последнее, — сказал Росс, откладывая недоделанный «Бад Лайт» и поднимаясь на ноги. «Пойдем. Мы позвоним ему из машины и скажем, что уже в пути. Одно, Стокли. Мы абсолютно не можем обсуждать участие Хоука в кубинском восстании. Ни с кем. Никогда. Строго секретные операции, вне поля зрения»».

Сток посмотрел на него как на сумасшедшего.

— Прости, приятель, — сказал Росс.

— Ты чертовски прав, Флайбой. Все это время, проведенное вместе, ты все еще видишь во мне какого-то бывшего задиры из «морских котиков», играющего в футбол. Я был детективом полиции Нью-Йорка с золотым щитом, когда твоя мама все еще натирала детским маслом Джонсона твою тощую белую кожу. Шотландская задница. И сними эту тряпку с головы. Выглядишь нелепо, ты пытаешься выглядеть уличным.