Шрифт:
«Вовсе нет, сержант», — ответил Алекс. «Мы с мистером Паттерсоном просто стоим здесь и пытаемся придумать, как спасти чертов мир».
— Да, сэр, — сказал Квик. «Вас зовут, шкипер. Мистер Конгрив в штабе. Он говорит, что это важно. Через пять минут по телевидению будет транслироваться какая-то пресс-конференция».
Хоук сказал: «Скажи ему, что мы уже в пути».
«Боже, сколько сейчас времени?» — спросил Паттерсон. «Алекс, я совсем забыл об этом».
— Ровно шесть пятьдесят пять по восточному времени, шеф.
«То есть в Париже уже почти полдень», — сказал Джек Паттерсон, входя с Алексом в лифт. «К сожалению, я думаю, что точно знаю, о чем речь, Алекс. Наш посол в Париже совершенно сбился с пути».
«После того, что произошло в Дарк-Харборе, я бы удивился, если бы все твои послы не были немного шаткими, Текс».
«Да, можешь поспорить».
Они молча проехали шесть палуб, вышли и свернули налево в длинный коридор, освещенный красными куполообразными огнями примерно через каждые четыре фута. Хоук остановился у массивной стальной двери и ввел семизначный код доступа в небольшой черный ящик, установленный на стене. Крышка в центре двери отодвинулась, и за ней оказался планшет для идентификации отпечатков пальцев. Хоук прижал к ней большой палец, и толстая дверь бесшумно скользнула в переборку, открыв военный зал.
Оно было на удивление маленьким и заполнено компьютерными экранами, экранами радаров и телевизионными мониторами. Два молодых члена экипажа в наушниках сидели перед ошеломляющим набором переключателей и органов управления, следя за интегрированными системами поиска, слежения и вооружения. Информация, отображавшаяся над ними, представляла собой электронную визуализацию мира на расстоянии примерно ста миль или более от корабля. Синее освещение внутри военной комнаты было разработано для улучшения качества видеодисплеев. В дальнем конце стола для переговоров окутана дымом сидела фигура.
— Какая-то подстава, Соколиный Глаз, — сказал Текс, тихо насвистывая.
«Спасибо. Нам это нравится».
«Кто это, черт возьми, в бархатной куртке?»
— Это? Это будет главный констебль Эмброуз Конгрив, ОМП.
«ОМП?»
«Оружие массовой дедукции».
Глава двадцать седьмая
ПОЛУЧАСА СПУСТЯ С ТОК дрожал на переднем сиденье, деловито вытаскивая из передней рубашки все маленькие золотые запонки. Плиссированную рубашку с золотыми безделушками спереди пришлось отказаться. Мужчина не чувствует себя таким чертовски великолепным, когда он весь мокрый, холодный и дерьмовый, мокрый до костей.
Они побежали к машине в тот самый момент, когда яростный шторм окончательно разразился над Майами-Бич. Сток и Росс выбежали из отеля и бросились по дороге в поисках «Линкольна Проповедника». Их хлестал проливной дождь и ветер, а ветры тропического шквала, близкие к урагану, были достаточно сильными, чтобы раскачивать машины, припаркованные вдоль подъездной дороги. Хоть Тревор и мигал дальним светом, чувак, ты ни черта не видел.
«Что я тебе говорил насчет тропиков, Росс?» — спросил Сток, когда они запрыгнули в таун-кар и закрыли двери, сопротивляясь сильному ветру.
«Я не могу вспомнить», — сказал Росс, подпрыгивая сзади.
«Три маленьких слова — это все, что я могу сказать», — сказал Сток, возясь с органами управления кондиционером. «Влажность, влажность, влажность».
«Назовите это влажностью?» — сказал Росс.
«Мокро, не так ли? Как еще, черт возьми, ты это назовешь?»
Мобильный телефон Проповедника заиграл увертюру «Вильгельм Телль». Надо поговорить с ним об этом. Итак, девяностые.
«Да?» — сказал Тревор, открывая его. «Ладно, хорошо.»
«Что?» — сказал Стокли.
«Она сейчас выйдет, — говорит Чоло».
«Подвинься, Проповедник», — сказал Росс. «Чего ты ждешь?»
Фары были практически бесполезны из-за сильного дождя, но Тревору удалось преодолеть поворот, не сбивая ни одного лимузина. Проповедник продвинулся вперед, пытаясь просунуть нос под крытый вход.
«Хорошо, подождем здесь», — сказал Росс.
Они увидели Фанчу, стоящую у стойки камердинера. По бокам ее окружали два очень больших кубинца в смокингах. С одного взгляда на них Стокли понял, что они все несут. Внезапно из-под дождя выскочил темно-синий кабриолет Bentley Azure и с визгом остановился у обочины. Дверь со стороны пассажира распахнулась, и какой-то мужчина в белой гуаябере выскочил и помог двум смокингам усадить певца на заднее сиденье.
Шины застрекотали, когда большой «Бентли» отъехал от обочины и исчез под дождем.
«Подвинься», — сказал Сток Тревору.
Большие характерные красные задние фонари Bentley значительно облегчили маневрирование во время слепящего ливня. Он свернул налево, на Коллинз-авеню, и направился на юг, слева от него были разбитые штормами прибои Атлантик и Отель-Роу. Тревор делал, как ему сказали, всегда хотя бы одну или две машины между «Линкольном» и «Бентли», держа «Бентли» в поле зрения.