— Спасибо, у вас было очень мило, — сказала Таня. — Мне пора домой, всем до свидания?

Она помахала ладошкой и решительно пошла в прихожую. Моргачев так и остался сидеть на полу, упершись спиной в диван и с нехорошей усмешкой провожая Таню взглядом.

— Я с тобой до метро! — сказала Оксана и побежала следом.

— Ну, значит, выпьем за наших баб, которые как говорится, и коня на скаку, и… все такое, — сказал Бахов. — Валера, ты присоединишься?

— По последней, — правильно понял настроение босса Пупченко. — Давай, Валера, для тебя специальное дополнение — особенно за тех, которые самбо занимались.

Моргачев усмехнулся, одобрительно кивнул и бодро вскочил на ноги.

Кутузовский был не такой, как в прошлый раз, когда Таня возвращалась домой от Оксаны. Народу на тротуаре было больше, и машин на проезжей части больше, и выхлопных газов в воздухе больше. Таня решительно шагала к метро, а рядом с ней, держа подругу под руку, шагала Оксана.

— Танька, я не понимаю, чего ты кочевряжишься? У Валеры есть квартира, дача, бабки. Машина «вольво». Парень симпатичный. Знаешь, как на него бабы пялились, когда мы отдыхали в Испании, Италии, на Канарах?

— А мне не нравится.

— Что, совсем-совсем?

— Ксана, мы с тобой подруги, и ты хорошо знаешь меня. Если сказала, что не нравится, значит, так оно и есть. Но ты могла бы хоть предупредить меня, с кем хочешь познакомить, как с ним вести себя!

— В следующий раз обязательно, это я тебе гарантирую. Но Валера… Ты что, совсем свихнулась?

— А ты? Подсовываешь своего бывшего любовника и злишься, когда он начинает заигрывать со мной. Я просто не хотела причинять тебе боль, понимаешь?

— Ну, был моим любовником, а что тут такого? Они все были чьими-то любовниками еще в школе. А злилась потому… что он стал издеваться надо мной, хамить. Гадости всякие говорить, я такое не протаю. Ведь как должно было быть? Вы познакомитесь, а потом тихо смоетесь, и все дела. Твое будущее — в твоих руках. И какое будущее! Какие бабки!

— Ты хоть бы спросила, нужно мне это или нет.

— Да знаю я тебя как облупленную! Но нельзя же быть такой упертой дурой! Я тебе от чистого сердца хочу помочь, понимаешь?

Таня понимала. Оксана всегда хотела влиять на нее, подчинить своей воле, а не получалось. Таня дружила с ней, была в ее затеях от экзаменов до ресторанов «вторым номером», но всегда оставалась при своем мнении. Да, она не так изобретательна в общении с профессорами, да, не так красива, и все самые симпатичные парни доставались Оксане. Но это не значит, что Оксана лучше ее вообще. Конечно, выдать ее за подчиненного своего мужа — многое значит. Можно влиять на ее жизнь и прямо и косвенно, через Бахова. Но нет, извини, подруга.

— Спасибо, Ксанка. Но больше не надо.

— Нет, погоди… Это не разговор. Ты что, собираешься сидеть в своей библиотеке до пенсии? Я не могу этого позволить, я твоя подруга, я должна тебе… вам с Зинаидой Ивановной… Я что-нибудь придумаю.

— Не надо, Ксанка, — устало сказала Таня.

— Нет, надо! Хорошо, сделаем так, что будут несколько претендентов, понятное дело, достойных, и ты сама выберешь. А я обязательно подскажу кто чего стоит.

— А просто так ты уже не хочешь со мной дружить?

— А я что делаю?

— Вот и не бери дурного в голову. Мне с тобой интересно, это другой мир. а ты — как дверца в него. Интересно, да, но хочу я туда попасть или нет — мое дело.

— Все поняла. Тань, пробьемся, я тебе обещаю.

— Куда?

— Прямо в лучшее будущее. Слушай, будь осторожна, Валера жутко злопамятный мужик. Он такое не простит. Я, конечно, скажу Бахову, чтоб приструнил его, но все же…

— Я не боюсь, Ксанка.

— Завтра приеду’ к тебе в библиотеку, интересно посмотреть, как ты работаешь. А потом вместе махнем куда-нибудь, договорились?

— Приезжай.

— Слушай, вот уже метро… Давай возьмем тачку, а? Ну зачем тебе ездить на общественном транспорте?

— Я привыкла. Спасибо, Ксана, все было замечательно, и гости, и стол… Мне было приятно.

Таня соврала, все ей было там неприятно. Но не хотела огорчать подругу, которая искренне стремилась ей помочь… чтобы наконец-то подчинить своему влиянию строптивую москвичку. Бедная Ксанка! Она не смогла преодолеть обратный путь, метров семьсот, своим ходом, поймала машину. Таня наблюдала за ней, стоя у входа в метро. И чувствовала, что подруга несчастлива, и хотела как-то помочь ей.