Виктор Леденев
Неделя на ликвидацию
"Теперь твою возмужалость.
И непокорность судьбе
Оценит горький и трезвый
Суд, равных тебе"
Редьярд Киплинг
"Бремя белого человека"
"Большинство дебютов шахматных партий
начинаются с продвижения одной или не
скольких пешек, чтобы дать возможность
ввести в бой более тяжелые фигуры"
" Начальный курс шахматной игры"
СПБ, 1912 год
Глава первая.
ПЕШЕЧНЫЙ ДЕБЮТ
Удар был что надо. Павел врезался спиной в стенной шкаф, при этом одна из многочисленных ручек угодила ему в позвоночник и он медленно сполз на пол. Удар был не только сильным, но и умным. Чуть ниже - и Павел из-за перелома челюсти еще не скоро смог бы произнести что-либо внятное. Потому удар попал точно - чуть выше, ближе к уху. Он не вырубал, а только показывал серьезность намерений.
Их было трое, в одинаково безвкусных, но модных широких пиджаках, с короткой стрижкой. Просто "гориллы", цель которых избить, изувечить, унизить человека, а может быть даже и убить. Хотя вряд ли. Разве что случайно, в припадке преданности хозяину. Сейчас они действовали, четко выполняя указания - не вырубать, слегка проучить и кое-что сообщить. Павел оказался прав, бить ногами они его не стали, а напротив, даже помогли встать и усадили за его же собственный рабочий стол. Голова у него побаливала, но мозги действовали нормально. Под столом он нащупал небольшую кнопку и включил миниатюрную телекамеру с широкофокусным объективом типа "рыбий глаз". О существовании этой системы знал только он сам. На свои деньги приобрел это японское "чудо" и смонтировал, когда в офисе было пусто...
Одна из горилл уселась на краешек стола .
– Это тебе маленькое предупреждение, чтобы не вздумал шуметь и поднимать на ноги твою вшивую контору. Меня зовут Григорий Васильевич и впредь только так меня и называй. Остальных тебе и знать не надо, они просто пришли посмотреть цирк. На такого перестарка, как ты, меня одного достаточно. Здесь тебе послание от человека, на которого мы работаем. Изучи и ровно в пять позвони по телефону, который тут записан.
Гриша вынул из внутреннего кармана письмо в шикарном фирменном конверте (Павел успел заметить ремень от наплечной кобуры) и бросил его на стол. На письме значились только имя и фамилия. Павел потянулся к письму, но Гриша (так его сразу про себя окрестил Павел, ударил ребром ладони по запястью.
– Успеешь почитать, а у меня есть кое-что для тебя устно.
Павел не удержался и попытался улыбнуться.
– Так ты и запоминать умеешь? Гигант!
– он снова протянул руку к письму.
Гриша иронии не понял, но попытался повторить трюк с ладонью. Павел был готов к этому. В руке его мгновенно оказалась стандартная шариковая ручка, нижний конец которой он прочно упер в стол. Ладонь "гориллы" буквально насадилась на пластмассовый стержень, как на шампур для шашлыка и тот взвыл от неожиданной боли. Причем голос у него оказался на удивление тонким. Он даже не попытался в отместку врезать Павлу здоровой рукой, а всецело занялся своей пустяковой ранкой. Ручка прошила мякоть и вышла как раз посередине ладони. Славное было зрелище. Но его товарищ так не думал. Тренированным движением от мгновенно извлек из своего необъятного пиджака укороченную резиновую дубинку и, подскочив к столу, врезал Павлу, метя в ключицу. Мозг Павла отреагировал мгновенно, однако давно не тренированное тело выполнило команду не так быстро и четко, как ему хотелось. Но кое-какой успех все же был. Дубинка вместо того, чтобы сломать ключицу, врезалась в плечо. Это было очень больно, рука просто отключилась от остального тела, но Павел уже прочно пришел в себя, чтобы не обращать на боль внимания. Откуда этому кретину было знать о привычке Павла вытягивать ноги чуть ли на середину комнаты и потому на столе не было традиционной стенки между тумбами.
Первый раз в эту осень Павел надел свои любимые ботинки, которые он в прошлом году привез из Канады. Бутсы были сделаны на совесть и предназначались для канадcких лесорубов и нашей отечественной погоды. Павел ударил почти наугад и попал. Канадский ботинок сдвинул коленную чашечку второй "горилле" куда-то в район ягодиц, после чего раздался звук падающего шкафа. Сгоряча бандит попытался вскочить на ноги, но быстро прилег снова с тем же звуком.
А тем временем Гриша боролся с авторучкой. Сначала он резко дернул корпус ручки, но откуда ему было знать, что рывком вытаскивают стрелы из груди только в фильмах о Робин Гуде, а надо было методично тянуть ручку из ладони, что в конце концов он и сделал, постанывая и покряхтывая. Он перевязал ладонь носовым платком и засунул за борт пиджака, как при серьезном ранении. Глядя на все это, Павел убедился, что ребята - не боевики, а только страшилки. Мало-мальски подготовленный боец снял бы с себя шикарный галстук, накрепко перетянул ладонь и получил бы вполне боевую руку, хоть и с некоторыми издержками. Но школы у них явно не было и свои места они заняли благодаря искусственно накаченным мышцам и природной тупости.
Третий визитер довольно безучастно смотрел на эту схватку и Павел понял, что сейчас главный здесь он. Одним жестом он заткнул две матерящиеся пасти и с оттенком некоторого о уважения произнес:" Побаловались и хватит. Все - в письме и если в пять не будет звонка , жди настоящих неприятностей"
Вторая "горилла" наконец смогла встать и сделать несколько шагов (дубинка его больше не интересовала и осталась лежать под столом). Старший сделал новый знак рукой и все трое вышли из комнаты.
Павел только через несколько минут расслабился, хотя плечо и скула ныли неимоверно, но исчезло напряжение в мышцах, из пальцев медленно уходил холод, всегда появлявшийся у него в минуты опасности. Посидев еще пару минут, массируя плечо, он вышел в малюсенькую приемную, где сидела самая сексуальная и пикантная девушка, которую он знал. На лице ее был испуг и тревога. Матерщина и грохот от падений подсказали ей, что у шефа не все в порядке, но заглянуть в кабинет не решилась. Стараясь не демонстрировать набухающий кровоподтек, он попросил сделать кипятку и принести банку "Нескафе" .
Вскоре Наташа осторожно приоткрыла дверь, поставила на стол чашку, банку кофе, термос с кипятком, секунду задержалась, ожидая, потом так же тихо выскользнула из комнаты. Павел сделал крепчайший состав, который он в шутку называл "термоядишер", выпил его, почти не ощутив горечи, сделал еще одну чашку, снова проглотил и, наконец, третью начал пить, как любил маленькими
глотками. Дважды он тянулся к письму и дважды не решился его раскрыть. Чутьем он ощущал громадную опасность в этом голубоватом прямоугольнике, и все-таки решился. Письмо было заклеено по всем правилам и для страховки еще - кусочком скотча. Неизвестный пока ему хозяин, видимо не очень доверял этим "гориллам", физиономия одного из которых показалась Павлу знакомой...