Рафаэль Лефорт
Учителя Гурджиева
История путешествия и поисков:
Турция -- Ирак Багдад -- Дамаск Иерусалим -- Каир Истанбул -- Иран Афганистан +
Ткач ковров Каллиграф Медник Барабанщик И, наконец, Шейх
Лондон
1966
Эта книга отмечает поворотный пункт в изучении Гурджиева, ибо она бросает свет, ранее указанныйтолько намеками, на источники учения Гурджиева. Ее подлинная достоверность гарантируется ученым, находящимся в центре движения, из которого исходит учение Гурджиева.
Гурджиев был, несомненно, одной из самых выдающихся и замечательных фигур нашего времени, великим учителем, мистиком и пророком -- для своих последователей, и шарлатаном -- для тех, кто не мог его принять... Оратором, владеющим аудиторией, и, конечно, эксцентричным, загадочным, свободным человеком, который говорил притчами, практичным джокером. Он был мифом -- и тем не менее еще и человеком, в высшей степени человечным, но за рамки обычной жизни он выходил. Гурджиев умер в 1949 году. Движение, которое он основал, живет во многих концах света, но, как это бывает со всеми движениями, когда их основатель умирает, среди учеников возникают разногласия, толкования его методов... Кое-где группы едва не окаменели.
Рафаэль Лефорт изучал Гурджиева под руководством нескольких ведущих учеников, но удовлетворения не было. После смерти Учителя ветвь движения возводилась в ранг Института. Он решил искать источники учения Гурджиева, следуя ключам, разбросанным в его сочинениях. Ключи намекали, что эти источники -- на Среднем Востоке. Лефорт начал исследовать суфийскую традицию. Он описывает ход и результаты этих поразительных поисков, проходивших из страны в страну, от одного мудреца к другому. Аден в юго-восточнойц Турции, Кербала в Ираке, Багдад, Дамаск, Иерусалим, Каир и Истамбул, алеппо и Хомс, тавриз и Мешед в Ираке, Пешевар, Кандахар и Джелабад в Афганистане; Ткач ковров Хаким Абдул Кадер, Рустам, барабанщик и многие другие -- некоторые из них действительно были учителями Гурджиева, другие знали его, когда его учили другие в этих городах. Один из них утверждал, что он учил Гурджиева правильно дышать -- "дышать всем своим сознанием и всем своим существом".
Это странное и захватывающее путешествие, описанное Лефортом, вело в такие сферы, которые не знакомы большинству людей на Западе. Лефорт исследует, например, характер дервишского ритуала и прослеживает его возможное соотношение с учениями Гурджиева, а также, что еще более поразительно, с учениями Иисуса. И это путешествие дает ответы на многие важные вопросы:
– - Где, когда и с кем учился Гурджиев?
– - Что он изучал?
– - Что за люди были его учителями?
– - Какова цель учения?
– - Как действует учение?
– - Почему учение исходит из Среднего Востока, но не определяется в действительности как "восточное"?
– - Связано ли это учение с христианством, исламом, иудаизмом или со всеми тремя или, может быть, с другими формами веры?
– - Есть ли какая либо ценность в том, чтобы продолжать изучать писания Гурджиева?
– - Нужно ли продолжать гурджиевские "движения" и упражнения?
– - Насколько современные авторитетные специалисты по Гурджиеву знают это учение и в контакте ли они с источником?
Ответы на эти и многие другие вопросы будут беспокоить многих верных гурджиевцев. (Хотя, если они "гурджиевцы", то почему их что-либо может беспокоить?).
Ученики Гурджиева подвергают сомнению верования большинства христиан, гуманистов и любителей йоги, теософии или дзэна. Лефорт постоянно сталкивался с вызовом, потому что классическая суфийская техника шокирует новичка отталкивающей грубостью и провоцирует мысль, разрушая предвзятые концепции "знания". Эти суфийские учителя постоянно отвергают западные способы мышления.
Проклятием западного мира всегда был ученый с неудержимым стремлением толковать, комментировать и объяснять... Правда, западная мысль создала таких людей, как Шопенгауэр и Кант, но всем недоставало главного. Они сами были плодами западной схоластики с ее акцентом на академическое мышление и интеллектуальное рассуждение, лишенное глубокого внутреннего проникновения и связи с человеческими проблемами, то есть того, что характеризует суфийских учителей. Честно говоря, ни один западный мыслитель не развил себя из мира в бесконечность. "Учитель учит делая, а не спрашивая", -- было сказано Лефорту. Иили еще выразительнее:
"Любите кувшин меньше, а воду больше".
В высшей точке своего путешествия, в его самом дальнем пункте в пространстве и во времени, в пыльном городе далекого Афганистана, вблизи от духовных "обителей силы" суфизма в Гундукуше, Лефорту наконец было позволено встретить великого Шейха уд Машайха, который завершил его поиски. Лефорт возвращается в Европу, обнаружив, что путь вперед находится почти у самых его дверей... Кроме своего очарования, эти путевые записи, описывающие замечательных суфийских учителей, -это первая книга, насколько мы знаем, которая прослеживает в какой-то степени источники идей Гурджиева, не говоря уже о его человеческих контактах на Среднем Востоке.