Из переработанной земли тем временем показались кончики стеблей, заставив Рудольфа Васильевича с коллегами присесть и посмотреть поближе:

— Как скоро вырастет новый урожай?

— Двадцать четыре часа, — ответил жук.

— Обязательно ли использовать для уборки данную разновидность инсектоида? — указал на червя ученый.

— Наиболее рационально, — ответил провожатый.

— Значит не придется объяснять людям, почему комбайны выглядят вот так, — решил он.

— Злак не является подарком Королевы, и будет доступен для покупки только после заключения договора, — вклинилась Гриша.

— Надо брать, — решил Рудольф Васильевич, посмотрел на коллег, и, видимо, поняв, что им ничего нового он сказать не сможет, обратился ко мне. — Вы понимаете, что это, молодой человек?

— Проблем с едой у нас больше не будет? — осторожно предположил я.

— Именно! — одобрил он. — В силу молодости и необразованности вы пока не в силах представить, сколько драгоценнейших человеко-часов человечество тратит на производство продуктов питания! Если углубиться в историю, именно переход от охоты и собирательства к земледелию позволил людям по-настоящему начать развиваться!

— А почему у нас акциз на мясо? — перебил немного обидевшийся на обвинение в тупости я.

— А у нас на него акциз? — удивился он и посмотрел на коллег.

— Я не знаю, Рудольф Васильевич, — развел руками один.

— Я в магазин с тех пор как институт закончил не ходил, — похвастался другой.

— Мы живем в закрытом научном поселке, — пояснил Рудольф Васильевич. — Там магазинов нет — продукты привозят по списку.

— А зарплату как тратить? — не отстал я.

— Жена в городе тратит, — буркнул ученый. — Не сбивайте меня с мысли, молодой человек! — возмущенно сделал мне замечание. — Мы говорим об истории и пользе победы над голодом для всего человечества! Среди крестьян иногда попадаются настоящие самородки. Вот Ваня, например, — указал на ученого справа. — Сам уроженец поселка Усть-Мана. Доктор наук! Или Антон… — указал на левого.

— Я в Новосибирске родился, Рудольф Васильевич, — с виноватой улыбкой перебил его ученый.

Подвигав бровями, Рудольф решил забить:

— А сколько таких по всему миру? А те крестьяне, которые головой пользуются только чтобы принимать пищу, хлынут на заводы и в сферу услуг, что позволит…

Тут в небе раздалось похожее на издаваемое майским жуком жужжание, и из-за ограничивающих поле привычного вида яблонь с непривычно огромными плодами вылетел похожий на лишенного хоботка комара жук. Отражая полупрозрачными крыльями солнечный свет, он подлетел к закончившему сбор урожая, увеличившемуся почти в четыре раза, червю — ученый самородок Ваня включил камеру и жадно снимал происходящее — подхватил его длинными тонкими лапами и унес обратно за деревья.

— Физически невозможно при таком размахе крыльев! — заявил ученый Антон.

— Транспортная особь использует для полета не только сопротивление воздуха, — пояснил караульный.

— А что? — поинтересовался Рудольф Васильевич.

— Подробные технологические сведения не являются подарком Королевы, — пресекла попытку Гриша. — И будут доступны для покупки…

— После заключения договора, — раздраженно перебил ученый.

— Рекомендуется посмотреть на метафрукт, — добавил жук-караульный.

— Идемте, — кивнул Рудольф, и мы пошли к деревьям. — Не является ли предметом торговли ответ на вопрос о том, почему вполне привычные нам яблоки сорта «антоновка» называются «метафруктом»? — саркастично спросил жука-дипломата.

— Метафрукт называется так потому, что объединяет в себе вкусовые и пищевые качества всех фруктов вашего мира, — ответила Гриша. — Приставка «мета» означает обобщенность.

Добрались до деревьев, и жук-караульный позволил ученым взять образец на анализ. Я стесняться не стал и сорвал килограммовое «яблочко» размером с половину моей головы.

— Молодой чело… — попытался было помешать мне откусить кусочек Рудольф Васильевич, но научное любопытство победило, и он замолчал.

Текстура фрукта была непередаваемой: преодолев мягкую кожицу, зубы впились словно одновременно в твердую мякоть яблока, податливую упругость цитруса, склизкость хурмы и волокна ананаса. Вкусовые ощущения живительной волной прокатились по языку — словно самый вкусный во Вселенной сок «мультифрукт», но не микс, а как будто все фрукты по очереди, но сразу! Освежает, наполняет силами, приятно щекочет ротовую полость! Хочу еще!

— Поделитесь ощущениями, молодой человек, — с очевидной завистью попросил Рудольф Васильевич.

— Ща, — пообещал я и откусил снова.

Я могу питаться метафруктами до конца моих дней! Проглотив вторую порцию, ощутил жалобную просьбу переполненного желудка перестать забрасывать в него эквивалент полукилограмма фруктов за укус. Так-то можно продолжить — симбионт поможет переварить, но однажды до фруктов доберутся и остальные, и тогда они легко соотнесут поглощающую все подряд в безграничных объемах Гришу и мой новенький неуемный аппетит.