Некоторое время царила тишина, а я наслаждался тем, что мой рот таки закрылся.

Все же удобная у нас с девочками связь, куда совершенней и более информативная. Ладно, это детали…

Первой, как ни странно задала вопрос Светлана.

— Я так понимаю что моим девочкам уже не помочь?! Или просто вы не обладаете нужными знаниями?! — попыталась то ли наехать, то ли хватаясь за своеобразную соломинку надежды, спросила Светлана.

— Как я уже говорил, вашим девочкам помочь уже не представляется возможным. По крайней мере ни я, ни более прогрессивное сообщество иммунных, в лице ученых и различных знахарей, после заражения, не в силах вернуть обращенному его разум и прежний вид.

Знаю точно, что в момент попадания, если свежезагрузившемуся и обладающему имунностью разумному, съесть белую жемчужину, тогда есть 100% шанс эту самую иммунность получить после ее употребления. Вот только забегая вперед скажу, получить величайшую драгоценность этого мира очень и очень не просто!

Добывается она из совершенно невообразимых тварей, чье имя стараются не упоминать даже за стенами укрепленных стабах, и за озвучивание которого можно схлопотать пулю в лоб. — уточнил я нюанс, который наверняка заинтересует ее, как любящую мать.

— Что за дикость? — ахнули обе женщины.

— Для этого мира это более чем норма. Даже за паршивый споран, могут найтись желающие лишить вас жизни и отнять у вас все что вы имеете.

Нет!

В стабах конечно же поддерживается некоторое подобие закона и порядка, и нарушившего обязательно накажут, но вам от этого будет уже ни тепло, ни холодно.

Мир жесток, но справедлив.

Человек человеку — волк.

Ну и все такое в этом же духе. И даже это, отображает лишь бледную тень действительности, а нечто большее уже приходит со временем, опытом и чаще всего, кровью. Вашей или ваших врагов, будет зависеть исключительно от степени вашего недоверия. — пояснил я на словах то, с чем столкнулся сам и не был уверен, что буду понят правильно.

— Выходит что и вам доверять не следует? — спросила Катерина, от чего я лишь пожал плечами.

— А мы на это и не претендуем. Но в свете нашего «знакомства»… — сделал я непрозрачный намек на выстрел в упор.
– … в свою защиту скажу лишь одно: Хотели б вам зла, мы бы сейчас не вели задушевные беседы в столь тесном кружку. Те, кто задумали гадость, да еще вне стаба, до разговоров обычно вообще не доводит, а сразу стреляют, чаще всего в спину! — несколько на повышенных тонах пояснил я, но вспомнив что мы в гостях и относительной безопасности, не стоит раздражаться по пустякам, ведь по сути, перед нами обычные «свежаки», хоть и прожили в Пекле поболее прочих старожил. Вот только так и не понятно, как они выжили здесь и задав им этот вопрос, уже я приготовился слушать и внимать.

Переглянувшись между собой, слово взял Сергей.

— Я работал на этой стройке. Разнорабочий, сварщик, и много чего по мелочи, плюс шабашил еще как сторож и жил в одном из вагончиков, экономя денежку на жилье.

Я неприхотливый.

Вот в одну такую ночь, около года тому, я и оказался здесь. Сразу и не сообразил, что произошло, но будучи сторожем, я хоть и через пень-колоду, но свои обязанности исполнял. И в очередной обход я с удивлением обнаружил отсутствие забора и раскинувшийся за ним, непонятно откуда взявшийся, частный сектор. Первое что я тогда подумал — допился! Но обследовав заброшенные дома и увидев во дворах некоторых из них, обглоданные костяки людских тел, я едва не обосрался от страха и кинулся в вагончик вызванивать начальство.

Но связи не было.

Зато появилась некоторая жажда, которую никакая вода, была не в силах утолить. Я было подумал что меня так на опохмел сушит, но вблизи никаких магазинов отродясь не было, вот я и кинулся в частный сектор в поисках чего-нибудь «горячительного». Найденный бутыль «ГДР» —овского коньяка, ну, всмысле «Гоним Дома Регулярно», опохмелить меня не смог и я так наверно и загнулся бы, если б не случай, что оказался спасением как для меня, так и для тех кто потом разделил со мной горести этого места.

Приступы головной боли перемежались редкими просветлениями, и в один такой момент, я оказался рядом с пасекой, что видимо содержал прежний жилец. Я не знаю, что именно мне стукнуло в голову, но мне захотелось меду, как перед смертью, а учитывая мое состояние, это было не так уж и далеко от истины.

На остатках сил, я вскрыл крышку улика и принялся жрать мёд прямо руками, не обращая внимания на жалящие укусы и с каждым съеденным куском, меня постепенно отпускало. Мысли в голове получили некоторую ясность и первое что я понял, это то, что я сейчас исцелил один недуг, но могу сдохнуть от укусов пчел.

Захлопнув крышку и шатаясь, потопал в домик, где от пережитого просто свалился на пол, радуясь что если и сдохну, то явно не от сушняка и головной боли.

Спустя сутки я пришел в себя. Не осознавая кто я и где, принялся прокручивать события прошлого дня и посчитал это последствием посетившей меня белой горячки, а все случившееся, посталкогольными галлюцинациями. Но вот единственное что не укладывалось в логику моих размышлений, так это тот факт, что я был внутри чужого дома и явно без разрешения хозяев. «Высадившись», я принялся метаться сперва по дому, а потом уже по двору и оказался вновь на выручившей меня пасеке. Более того, я увидел тело страхолюдной твари, которую вчера, будучи в неадеквате, даже не заметил. Радовало, что тварь была дохлой и судя по всему ее разодрал кто-то из «топов», как я потом стал называть огромных монстров, при чем так, что повредил его затылок, вокруг которого вился рой пчел. Я конечно дурак, но то что пчёлы, в отличие от ос мясо не едят, знал прекрасно. Вот меня и заинтересовало их нестандартное поведение. Изучив привлекшее насекомых странные серо-зеленые виноградины и кусочки чего-то схожего с прессованным сахаром, я не стал рисковать и тем более не стал трогать их. Я вернулся в дом и поискав среди хозпостроек обмундирование пасечника, нахлобучил на себя его «обвес» и вновь полез в ранее разграбленный улик. Признаться честно, я очень удивился что остался жив после последнего с пчелами «общения», но тело хоть и зудело, но схоже было лишь с последствиями комариного укуса. Но хапнуть вновь медку, хотелось до ужаса.