Уррий многозначительно потер у себя под левым глазом. Морианс смутился и отвернулся от троих друзей, незаслуженно оставляемых с женщинами, когда мужчины едут на турнир. Под левым глазом Морианса желтел огромный синяк, уже поблекший. Морианс решил поучить тренирующихся младших братьев владению мечом, пусть и деревянным. Вот теперь и едет под взгляды столичных красоток с непристойно подбитым глазом.

Друзья весело расхохотались, провожая Морианса взглядами. Вскоре кавалькада скрылась за поворотом. Друзья неторопливо поехали домой. Хотя до замка было больше трех часов быстрой езды, день только приближался к полудню. С Ламораком сводные братья не виделись с самой зимы и им было о чем поговорить.

От удаляющегося отряда отделился всадник на каурой кобыле и, не приближаясь к друзьям, поехал за ними. Это был немой Триан — то ли слуга, то ли телохранитель Уррия и Эмриса. Он всегда держался на некотором удалении, готовый в любой момент придти на помощь. Сводные братья привыкли к нему, как к собственной тени. Впрочем, они не всегда проводили время вместе, и тогда Триан сопровождал одного из них, чаще Эмриса, а второго — кто-либо из воинов замка.

Новости сыпались из соскучившихся друг по другу юношей, как зерна из прохудившегося мешка. Между прочим Ламорак сообщил:

— У меня сын родился полмесяца назад.

Уррий от потрясения подпрыгнул в седле, и чтоб не свалиться на дорогу вцепился в густую гриву коня. Вот это да! А ведь Ламорак на полгода моложе их с Эмрисом! И тут же другая мысль пришла ему в голову:

— Ламорак, у тебя же нет супруги!

Эмрис, услышав слова Уррия, весело расхохотался.

— Разве для этого нужна жена? — удивился Ламорак. — Вон сколько смазливых служанок во дворце. У вас же не меньше! — Тут Ламорак тоже остановил коня и посмотрел на друга. — А ты что еще с женщинами не…

Уррий смутился. Непонятное страстное желание жгло ночами его тело, но он гнал от себя срамные мысли, повторяя, что прежде всего необходимо стать рыцарем, а уж потом… Пронзительно-зовущие взгляды служанок, в особенности черноволосой Сарлузы, одаривающей его восхитительными улыбками, иногда возбуждали желание отвести их в укромное место, но рыцарское воспитание не позволяло ему так относится к прекрасному полу. У Уррия еще не было дамы сердца, и он полагал, что эту награду надо заслужить. К тому же, он боялся, что не правильно расценивает взгляды черноволосой служанки, ее призывные движения пышных форм, и что она опозорит его отказом, осмелься Уррий предложить ей… вот если бы она сама прямо сказала, чего хочет!

— А я думал, что ты давно уже милуешься с этой, как ее, служанкой, что в наших комнатах убирает… а, Сарлузой, — сказал Эмрис. — Я сам с ней хотел, да потом заметил, как вы друг на друга смотрите…

— Ты… Хотел… — Уррий справился со смущением и выпрямился в седле. — Ты уже знаешь женщин?

— Конечно, — пожал плечами Эмрис. — Я думал, ты тоже…

— Нет, — честно и даже гордо заявил Уррий. — Без благословения отца и Бога я…

— Ну и дурак, — ответил Ламорак. Отношения между друзьями были простые — в случае чего подерутся на кулаках, к вечеру вновь будут вместе смеяться.

— А вот твой сын, — спросил Уррий Ламорака, — как же он?

— Какое мое дело? — пожал плечами Ламорак. — Мало ли бастардов бегает?

Эмрис побледнел, правая рука его непроизвольно потянулась к месту, где у доблестного рыцаря должен висеть меч. Но он тут же взял себя в руки и, ни слова не сказав, одернул куртку из оленьей кожи и пустил коня шагом. Приятели медленно двинулись следом.

— Твой отец знает о ребенке? — продолжал допытывать Ламорака Уррий.

— Зачем? Служанка — сирота, мало ли с кем загуляла. Вот если бы у нее был отец и прознал бы, тогда может быть, пришлось бы как-то откупаться… Эй, Эмрис, что с тобой?

— Нет, ничего, — ответил тот. И добавил задумчиво:

— Я тоже не знаю своего отца.

Ламорак хлопнул себя по лбу рукой.

— Забыл совсем! — воскликнул он. — Если ты обиделся, Эмрис, извини. Но тебя-то это не касается. Кажется, я знаю чей ты сын!

— Чей? — в один голос воскликнули Уррий и Эмрис. Этот вопрос все время терзал Эмриса и Уррий искренне переживал за сводного брата. Уррий даже осмелился как-то спросить об этом отца, но тот лишь нахмурил брови и сказал, что когда придет время они узнают.

— Ты только не падай с коня, — весело произнес Ламорак. — Твой отец — Верховный Король Британии, а ты — наследник короны!

— Кто тебе это сказал? — стараясь говорить спокойно поинтересовался Эмрис.

— Разве такую тайну кто расскажет? — ответил Ламорак. — Сам догадался.

— Ну… — разочарованно протянул Уррий. — Так можно заявить, что он сын Божий…

— Действительно, — пробормотал Эмрис, но вспыхнувшая безумная искра веры в слова Ламорака не давала покоя. — Но почему ты так решил?