— Прошу, — поклонился мне слуга, — вас ждут.

Я хмыкнул и, преодолевая откуда-то неожиданно появившуюся робость, шагнул в фиолетовый переход. Миг — и я оказался в просторном кабинете.

— Проходите, князь, — услышал я голос Ожегова, — садитесь!

Ректор устроился за солидным и массивным отполированным столом, где стоял монитор компьютера с клавиатурой и мышью. К нему в виде буквы «Т» был приставлен еще один, вдоль которого выстроились стулья. Очень удобно для собраний. Два огромных шкафа со стеклянными дверцами, выстроившиеся за ними корешки книг. Ковровая дорожка на натертом до блеска паркетном полу. Широкое, полураспахнутое окно с лёгкими занавесками. На стенах темные обои в тон мебели.

Вообще, выглядел кабинет солидно. Наверное, так должны выглядеть кабинеты у каких-нибудь высоких чиновником в моем мире. Вдобавок в воздухе висел легкий, но приятный запах кожи, смешанный с неповторимым ароматом бумажных книг. А к этому примешивались ещё и коньячные нотки от двух наполненных бокалов на столе и стоящей рядом пузатой бутылки из темного стекла.

Хозяин кабинета сидел откинувшись в кресле и внимательно рассматривал меня своими голубыми глазами. Только на этот раз они были не холодными, а вполне себе доброжелательными. Вообще, сейчас он походил на доброго дядюшку. Особенно когда приветливо улыбнулся. Я улыбнулся в ответ и устроился на одном из стульев напротив.

— Рад вас видеть, князь. Думаю, вы не обидитесь, если я буду звать вас просто Павел? Для вас же я сейчас Петр Петрович. К чему нам титулы в разговоре с глазу на глаз, не так ли?

Я кивнул, ожидая продолжения. И оно последовало.

— Вас, конечно, интересует, по какой причине вы здесь в воскресенье вечером? — понимающе улыбнулся ректор. — Да, я делаю это редко. Но, поверьте, на то есть веская причина. — он окинул меня оценивающим взглядом. — Вы не против выпить со стариком?

— Это слово не про вас, — сообщил я ему, и это не было лестью.

Старик, блин. От этого старика фонило такой аурой, что я бы вообще постеснялся думать о нём подобным образом.

— Спасибо, — поблагодарил он и кивнул на бокал, — давайте пригубим этого божественного напитка. Он создан давным давно и специально для меня. Поверьте, далеко не каждый преподаватель в академии может попробовать его в моем кабинете.

— Вы уверены? — мне стало не по себе. Наверное, чего-то я не понимал. Быть может, я и в самом деле такой необычный студент, сейчас удостоившийся подобной чести. Это ж точно неспроста, как говорил один медведь из детского мультфильма.

— Расслабьтесь, Павел, — рассмеялся хозяин кабинета. — Если бы я не был уверен, не предлагал бы.

Я пригубил коньяк. Да уж… Действительно божественный аромат. Мягкое тепло с каким-то невероятно ярким букетом. Я еле сдержал желание закрыть глаза и просто замычать от удовольствия.

— Вижу, вы оценили купаж, — довольно кивнул ректор, — а сейчас давайте вернемся к причине, по которой я вас вызвал, — он сделал небольшую паузу, разглядывая свой бокал, после чего поставил его на стол и продолжил: — Вы очень интересный человек, князь. В академии всего две недели, а уже наделали шороху своими дуэлями, — Ожегов остановил поднятой рукой готовые вырваться у меня слова возражения. — Не возражайте, — голос его стал строгим. — Я знаю, что вы не были инициатором. И не ставлю вам эти бои в вину, скорее, наоборот. Так вот, кроме этого, вы отличились на практической магии, впрочем, этого, конечно, следовало ожидать. Но самое главное, вы поразили всех и даже меня своим знакомством с её высочеством. Не подскажите, как вы познакомились с ней? Если не секрет.

— Не секрет, — пожал я плечами, — в Большом театре.

— Даже так? Вы ходили в Большой театр? И понравилось? — прищурился собеседник.

— Понравилось — ответил я и многозначительно добавил: — но, сами понимаете, об обстоятельствах нашего знакомства распространяться не могу…

— Понимаю, — кивнул ректор. — Что ж, знакомство с такой высокопоставленной особой требует сдержанности.

— Я это знаю.

— Хорошо. Итак, вы сильно меня удивили за эти две недели. Но, к сожалению, всё это лишь прелюдия к тому, из-за вы здесь.

— Тогда не томите, Петр Петрович! — Уж если он сам предложил, значит, будем следовать его просьбе. Поддержим неформальный стиль общения.

— Вы знаете, Павел, что в нашей академии, как и в любой академии Российской Империи, есть куратор от Инквизиции?

— Знаю, — заверил его, почувствовав, как по спине пробежал неприятный холодок.

— Хорошо, — взгляд собеседника сделался внимательным. — Тогда скажите мне честно, у вас были какие-нибудь конфликты с Инквизицией?

— Не было! — постарался вложить в свои слова всю доступную мне убедительность.

— Хм… — задумчиво побарабанил пальцами по столу Ожегов. — Тогда как вы мне объясните, почему на вас направлено столь пристальное внимание господина Метрова?

— Кого? — не понял я.

— Старший инквизитор Афанасий Метров. Помощник куратора Академии.

— А, вспомнил… Я с ним на тестах общался. — Вот чую я, с подачи того козла из Владимира. Но что они могут мне сделать? Всё равно факт попадания уже не доказать. Если только я сам не признаюсь. — Понятия не имею, откуда у него такое пристальное ко мне внимание, — изобразил я искреннее удивление. — Даже как-то не заметил.